Сегодня у день рождения у Машира. Машир, конечно, давно называет себя Лаем. Машир, конечно, уже наверняка забыл, но для меня-то он остаётся Маширом. И ради Машира - маленький такой заподарочек.
Да, только сетевой. Да, скромный и несущественный рядом с подарком той же Сэтто.
Но с любовью, нежностью и усердием.
читать дальшеЛеа не помнит из прошлого очень много – даже дня рождения не помнит. Она последние пять лет своей жизни не помнит, а до этого была война, СС, её любовь к фюреру, а ещё раньше – детдом, и какой уж тут день рождения.
Эрна устаёт на работе, правда устаёт, потому что в больнице под зиму опять эпидемия пневмонии. Эрна боится, как бы не заболеть – раньше этого страха не было, но теперь есть Леа. Эрна не боится умереть, крепкий женский организм выдержит. Но ведь Леа – маленькая, тонкая, почти воздушная. Маленькая Леа без дня рождения.
Приходя домой Эрна, полощет горло спиртом – горло жжётся и пылает, но Эрна понимает, что лучше так, чем потерять её – маленькую, воздушную девочку.
Леа ждёт её – как обычно, на диване, со своей синей кружкой, а на тумбочке – неизменная «Моя борьба». Эрна вздыхает. На улице 1951, а Гитлер остался в далёком 1945 – на перевёрнутой странице истории. Эрна ничего не говорит, Эрна обнимает свою маленькую девочку и утыкается носом в копну льняных кудряшек.
У Эрны болит голова, но Эрна сидит в кресле и смотрит на девочку свою маленькую. Девочку без дня рождения.
Эрна вспоминает войну – дело было в конце 1944, и она была совсем-совсем новенькой в госпитале, и совсем-совсем неопытной девочкой. Была зима и холод, и с фронта не приходило хороших известий. Была ночь, метель, какая только метель может быть в Берлине. К ним привезли женщину – видимо, полячку, потому что она лепетала что-то в бреду не по-немецки. У ней пузо на нос лезло, лоб горел, а голос совсем сел от криков – схватки были болезненные. Эрне сказали просидеть с ней всю ночь.
Эрна сидела, и лоб обтирала холодным полотенцем, и говорила, что делать, когда у роженицы глаза прояснялись.
Под утро полячка умерла, а девочку – Эрна помнила голубые глазки и белёсые волосики, а больше ничего – куда-то дели. Тоже, наверное, в детдом отдали. К каменноликим нянькам и безразличным воспитателям.
Наверное, лет через пятнадцать-двадцать эта девочка будет очень похожа на Леа.
Эрна вспоминает, что это ведь было как раз в этих числах.
Ровно семь лет назад.
На следующий день Эрна приходит с полным пакетом продуктов.
Эрна не то, чтобы готовить не умеет – умеет, но весьма посредственно. Леа готовит лучше, что удивительно. Но Эрна стряпушничает на кухне с любовью, нежностью и усердием. Ради Леа.
Ради её маленькой девочки – у которой будет день рождения.
@темы:
играем с Маширо,
словоблудие