31.12.2008 в 20:07

Пишет  Yuna_Kairi:

Раздача подарков)))

Итак, все вас с почти наступившим 2009 годом! Все, кто заказывал подарки, разбирают их в этом посте и отписываются, ок?

Verba_Rangiku

Дуэль

Название: Дуэль
Бета:  C.J.Jolly
Дисклеймер: Все права у Санрайз
Пейринг: Гилфорд/Корнелия
Жанр: romance/ангст
Рейтинг: PG-13
Состояние: закончен.
Предупреждение: возможен ООС персонажей
От автора: написано для [J]Verba_Rangiku[/J]

Шпага взлетела вверх и со звоном упала на мраморные плиты. Вскрик, алые бисеринки крови на шахматной поверхности. Сам того не желая, он не устоял и опустился на колени, сжимая окровавленную правую руку левой, почти не чувствуя боли, скорее
слабость. Его ясные голубые глаза с нескрываемым восторгом смотрели на склонившееся над ним юное создание. Девушка с обеспокоенным видом что-то спрашивала, но ее звенящий голосок настолько очаровал молодого человека, что к смыслу слов он, как ни пытался, прислушаться не мог.
- Гил, что с тобой? Ты меня слышишь?! Прости, я не рассчитала силу, думала, ты разгадал мой ход и сможешь увернуться. Гил, почему ты молчишь?
Ее голос доносился словно издалека. Кровь продолжала медленно стекать по руке, все предплечье онемело, но ему было все равно. Он затуманенным взором блуждал по ее чертам, наслаждаясь совершенством линий, то и дело задерживаясь на аметистовых глазах, напоминавших небо на закате, когда последние лучи солнца скрываются за горизонтом. Бездонные, и в то же время такие родные глаза. Они снились ему каждую ночь, не омраченные, ясные, манящие.
Из грез его вывела пронзительная боль в области плеча. Морщась от неприятных ощущений, Рыцарь повернул голову и с удивлением обнаружил, что девушка аккуратно перевязывает его руку белым шелковым платком. Тонкая ткань туго стянула предплечье, от чего рана болезненно напомнила о себе, но кровь постепенно переставала сочиться на мраморный пол.
- Моя Принцесса, не стоило…Простите, я не хотел создавать вам неприятности.
Горькая улыбка тронула губы Корнелии:
- Ты всегда так официален со мной. Как будто мы почти не знакомы…
- Но ведь вы принцесса! Вторая Принцесса Британской Империи…и…
Тонкий палец осторожно коснулся его губ
- И Вторая Принцесса Британской Империи хочет, чтобы ты помолчал.
Лазурные глаза встретились с фиалковыми. Поверженный Рыцарь с окровавленной рукой и склонившаяся над ним Победительница, с несвойственной победителям нежностью взирающая на него. Сквозь распахнутые настежь стеклянные двери, ведущие в сад, можно было наблюдать, как догорает последний июньский день. Тишина окутала два силуэта, казавшиеся абсолютно неподвижными на фоне медленно опускающегося за горизонт солнца. Казалось, что стоит пошевельнуться – и волшебный мир, окрашенный в дивные багровые тона, рухнет, увлекая их за собой.
Мгновения сменяли друг друга, оставляя в памяти воспоминания, которые спустя много лет будут согревать их даже вдалеке друг от друга.
- Гил…
- Да, Моя Принцесса.
- Боль прошла?
- Все в порядке, просто рука онемела.
- Твою рану нужно перевязать должным образом, иначе из-за моей неосторожности это может обернуться тяжелыми последствиями. Вдруг останется шрам?
Никто кроме нее не умел быть такой резкой и заботливой одновременно. Своенравная, порой жестокая, с раннего детства привыкшая к сражениям, наедине со своим Рыцарем, Корнелия оставалась нежной и заботливой, такой, какой она была только для него. Для него и младшей сестры с такими же проницательными фиалковыми глазами.
- Ваше высочество, уже поздно, вы итак потратили со мной почти целый день. С рукой все в порядке, завтра буду как новый.
- Гил, тебе правда не больно?
- Да, Моя Принцесса.
- Ну тогда…
Она неожиданно потянулась к нему и слегка коснулась губами его губ. Сложно было сравнить это с чем-то осязаемым, скорее с ветром или прикосновением солнечного луча. Сердце бешено забилось в грудной клетке, желая выпорхнуть навстречу этому лучику, согревающему его изнутри…
Это было последнее безоблачное лето. Последнее лето, когда они наблюдали багровые облака, сменившиеся реками крови и вспышками выстрелов, а земля покрылась пеплом и обезображенными телами. Страшно было чувствовать, как течение времени уносило все, чем они обладали.
Но даже в столь смутное время, сидя в кабине Ночного Кошмара и ожидая очередного приказа «Никого не оставлять в живых» он сжимал в правой руке, отмеченной маленьким шрамом на предплечье, белый носовой платок с инициалами “К.Б.”. Воспоминание о том поцелуе и платок, подаренный его Принцессой – вот все, что оставалось у сэра Гилфорда. Корнелия Ли Британия пропала без вести. О ней не было ничего известно вот уже несколько месяцев, многие считали, что она погибла. Но Рыцарь все так же безотчетно верил, что его госпожа, Принцесса, покорившая его сердце много лет назад и оставившая там много сладостных воспоминаний, жива…
За много километров, вдалеке от всего, что она знала и любила, Вторая Принцесса Британии внезапно почувствовала, как будто холодок пробежал по спине. Ей вспомнилось, как много лет назад, одним летним вечером они с Гилфордом смотрели на июньское солнце, тонущее в море багровых облаков, отражающееся от мраморных плит. Он с окровавленной рукой, она – сжимающая его плечо, так близко друг от друга, что он мог различить, как подрагивают ее ресницы. Так близко тогда, так далеко – сейчас.
«Дождись меня…»

Старалась угодить всем по максимуму, но критика все равно принимается. С Наступающим вас, дорогие мои!
Отдельное спасибо C.J.Jolly, Verba_Rangiku и Sfeno - благодаря вам я смогла все закончить вовремя и надеюсь успешно.

@темы: загиасье, мои ПЧ, словоблудие, ОТПшное, фетиш по...

---

АААААА! Долгожданный Рой/Лиза!

31.12.2008 в 18:18

Пишет [J]Уильям Лоуфорд[/J]:

Поздравление
Для [J]Verba_Rangiku [/J], которая хотела что-нибудь про Ризу и Роя. С присутсвием камина.

Даненка, поздравляю Вас с Новым Годом. Желаю всего-всего-всего и ото всех.

Фандом: ФМА.
Тип: гет.
Рейтинг: пожалуй, PG-15.

Под рев камина

Факт. Лишь одна рюмка бывает лишней. Остальные, отправленные вдогонку тому, чего пить не стоило, идут на ура, будто солдатики на параде. Мустанг опрокинул пятую лишнюю, которая мгновением назад казалась недостающей. Где-то внутри уже поднял тяжелую голову трезвый разум и невнятно пробормотал: «Хватит», прежде чем скончаться под гнетом выпитого. Рой косо усмехнулся. Его кинула девушка. Девушка? Сучка драная, помирилась, небось, со своим парнем, а объявиться, чтобы прояснить ситуацию, и не подумала. Полковник, шатаясь, поднялся из-за барной стойки и направился к двери. Настроение до потери горизонта поломал испорченный вечер. И нынче Мустанг зажигал вместо девичьего сердца коньячные звезды в баре.
Улицы темного Ист-сити встретили «тепленького» офицера дождиком все никак не наступающей зимы. Разумеется, отрезвить возмущенный несказанным отказом разум погода не смогла. И ноги несли Роя по знакомому адресу, а голова отключилась.

Стук в дверь оторвал Ризу Хоукай от чтения, и она, нехотя отложив небольшую книжицу, пошла открывать. На пороге ее ждал весьма непраздничный сюрприз в виде пьяного начальства. Риза хотела было возмутиться и незамедлительно прочитать мораль по поводу поведения некоторых офицеров, но главный Казанова аместрийской армии решил создать иную манеру общения на вечер.
Полковник, пьяный и ничего не соображающий, видел перед собой красивую блондинку. Полковник любил блондинок. Увы, в нынешнем состоянии строить более сложные логические цепи усталый мозг не мог, потому Рой обошелся лишь инстинктом. Крепкий, чуть развязный то ли от похоти, то ли от спиртного поцелуй прервал монолог Хоукай, не дав ему и на свет появиться. И у девушки подкосились ноги.
Страсть… Она была подобна выстрелу. Можно увернуться оттого, что видишь. Если заметишь дуло винтовки раньше, чем умелые пальцы коснуться курка, то есть шанс упасть на землю, закрыв руками голову, подтянув колени к груди, защищая сердце, и спастись. Если же удар был внезапен, то ты оказываешься на асфальте, но тебя уже не волнует ни умелый стрелок, ни закрутившаяся тайфуном вокруг твоего тела суета. Риза была прекрасным снайпером и науку убивать знала вдоль и поперек. Но нынче ей преподали совершенно иной урок. Любовь – как выстрел. А Рой Мустанг знал ремесло любви в совершенстве.
Риза неожиданно ответила на поцелуй, и тут же захлебнулась в неодолимом желании быть рядом. Она же любила этого человека. Комплимент на работе, тонкий намек, легкий взгляд – от этого можно увернуться, как от замеченной пули, но атака в лоб для отражения слишком сложна. Особенно если ты не слишком желаешь увернуться.
А губы продолжали свой путь; пальцы, чье движение надоедливо правил алкоголь, нашли пояс теплого, слишком закрытого халата – к черту ненужный балахон; руки, изучая тренированное тело партнерши, медленно поглаживали спину, спускались ниже. Что-то мешало. Мустанг нахмурился, стянул, неразборчиво забормотав, перчатки и отправил их в дальний полет, попав в камин. Отражением страсти двух хорошо знакомых, но всегда сдержанных людей, вспыхнуло каминное пламя, должно быть, на перчатках было что-то огнеопасное.
Игра затянулась, а распаленные тела жаждали продолжения. Плевать, что там было «до», и тем более плевать на «после». Что-то хрустнуло в камине, дрова не выдерживали страсти огня, и пламя снова взметнулось в каменной закаленной годами тюрьме. А мужчина и женщина нынче выпускали собственных демонов желания на свободу. Ведь демон вовсе не Дьявол, это лишь то, что могло быть в ином измерении. Так почему бы и им не быть вместе где-то там, за гранью. Но границы легко стирает алкоголь вперемешку со страстью. И Риза таяла в объятиях всегда желанного мужчины, изгибалась под умелыми, отточенными годами опыта ласками. Пальцы задержались на плоском животе, губы прочертили дорожку от крепких грудей ниже, колено уверено раздвинуло ножки разомлевшей в неге любви женщины.
Хоукай, томно изогнувшись, тихо застонала. Голова отказывалась соображать с самого первого поцелуя, чего уж говорить об удовольствии, которое одеялом накрывало с головой сейчас?
Еще один поцелуй, оставивший след на стройной шее, предварил соединение, соитие, то, чего они желали оба… И в следующий миг произошло то, к чему оба шли слишком долго. Они стали единым целым. И мир, разбившись на части, перестал закономерно существовать для двух любящих друг друга людей на ковре подле бушующего, впитывая чужую страсть, камина. Размеренные движение, бессвязные слова, негласное увеличение темпа, объятия, связанные лишь смазанными поцелуями – они строили свою дорогу к высшему наслаждению, дарованному мужчине и женщине кем-то свыше. Хотелось большего. Всегда хочется чего-то большего. И они стремились поймать пик наслаждения, чтобы уничтожить на секунду любую обыденность. Аромат дорого алкоголя смешивался с жженым запахом дерева и растворялся в легком цветочном аромате женских духов. Еще одно движение, еще один поцелуй, и взрыв смел пеплом существующую Вселенную, оставив для двоих лишь ощущения другу друга…

Рой крепко спал, Риза прижалась к плечу теперь ее мужчины и подумала, что все теперь иначе…

Утро серой мглой заполняло комнату. Рой разлепил глаза. Голова болела нещадно и нагло отказывалась рассказывать о вчерашнем.
- Аспирин на столе, - послышался строгий голос Хоукай. Девушка, поправив китель, заколола волосы в строгую прическу.
- Что вчера было? – пробормотал Рой, протянувшись за спасительными таблетками.
- Вы уснули на полу, я не имела возможности перетащить вас на диван, - спокойной осуждающе ответила Риза.
Карие глаза лишь на секунду задержались на силящимся что-то вспомнить военном. Разумеется, не вспомнил. И Хоукай улыбнулась про себя.
Существует ли звук при падении дерева, если его никто не слышит? Существует ли связь, если о ней никто не знает?
Вчера все было правильно, но не так. Ей нужно было иначе. Ей нужен был другой шаг. А пока что аспирин на столе и…
- Вам нужно через час быть в штабе. И постарайтесь не опаздывать.

@настроение: замечательное!

@темы: алхимское, мои ПЧ, словоблудие, ОТПшное, фетиш по...

---

Год?..

Вот и прошёл год. Не знаю, почему-то многие говорят, что он был трудным... а я вот... не знаю.
Много чего было... Ох, много. Но... начало и середина года были на удивление спокойными. Чего не скажешь о последний двух-трёх месяцах. Нет, дело не в универе. Точнее, не только в универе. Я многое смогла. Многое получила. Всегда рядом были те, кого я люблю, кто мне дорог. Ну... Может, не всегда, может, не все... Но были.
Любимые, родные, без вас я бы не смогла.
В последние месяцы я познакомилась со многими интересными людьми. Уильям Лоуфорд, Ильхар Даэро, Ведьма 2102, Цагн, Savanja, Дора, Юна... Я перечислила, быть может, не всех. Дорогие мои, любимые... Как же я вам благодарна!
С наступающим всех)

@темы: мои ПЧ, я иду по жизни смеясь, жизнь прекрасна, пожав плечами, иди дальше, и будь, что будет

---

Вот и Новый Год. Как и обещалось....

... выкладываю долгожданные заказы.
Предупреждаю сразу. Энная часть фиков не выложена, потому что даненка Верба просто не успела проверить, вычитать и немножечко подправить. А сегодня мозги у даненки Вербы уже никакие. Потому некоторые получат свои презенты завтра/послезавтра. Простите, пожалуйста. Прошу не обижаться и на то, что кому-то получился драббл, а кому-то несколькостраничный фик. Просто так получилось. Это не значит, что тех, кому была написана малая проза, я люблю и уважаю меньше. Нет-нет. Ведь иногда и в паре слов можно сказать больше, чем в полусотенностраничном опусе)


Последняя ночь

для Вас, леди Джолли

Сидеть на холодном подоконнике и смотреть в серую даль было легко и приятно. Не надо было думать ни о чём. Не надо было сражаться, убегать, скрываться, прятаться, противостоять.
Покой и тишина.
С.С. приобняла свои колени. Рубашка Лелуша была ей велика, но тем же было лучше. Лёгкая ткань согревала. Хотя... и против холода Ведьма ничего не имела. Она привыкла к серости. Привыкла? На губах появилась усмешка. Серость была забыта ею в тот самый день, когда она повстречала этого глупого мечтательного мальчишку. Мальчишку, который заставил её вырваться из паутины однообразных дней и... ночей.
- Ты сегодня не сказала мне ни одной гадости... - с ухмылкой сказал появившийся в дверях Лелуш.
На нём не было ставшего привычным одеяния Императора. Он стоял в одних брюках, без рубашки, ведь последнюю с него стащила пару минут назад его сообщница, его пособница... его любовница.
- А толку? Ты всё равно не передумаешь, - флегматично ответила Ведьма.
Лелуш подошёл к ней сзади и обнял за плечи. Внутри С.С. что-то перевернулось. Будто на сердце появилась... нет, не рана, царапина. Глубокая, сильно кровоточащая, саднящая... Иначе и не назовёшь.
Лелуш осторожно коснулся губами мочки её уха. Она хотела было отстраниться, но безвольно откинулась в его объятия.
Они слишком много пережили. Нет, она могла бы уйти, если бы хотела. Но что-то останавливало. Что-то держало. Что-то не давало просто бросить... И ведь, фактически контракт был разорван. А может быть, именно потому что он был разорван... Может быть, оттого, что...
- Это наш реквием.
... оттого, что эта ночь была последней?


Фантазии в полутёмном ангаре, или о кофе, о джазе и о...

Единомышленница Ding Xiang, Вам - тык сюды

Принцесса Корнелия была женщиной жёсткой и суровой, но в глубине души - искренне мечтательной. Порою, обходя рабочие ангары с найтмарами, вторая принцесса Священной Британской Империи сводила брови к переносице и устало полуопускала веки. Подчинённые бледнели и старались держаться подальше от суровой военачальницы. Им и в голову не могло прийти, что Корнелия Ли Британия может мечтательно щуриться, фантазируя о чашечке кофе, о джазовой музыке и о... Впрочем, нет. Эта фантазия была слишком откровенной и недостойной воображения принцессы.
Сэр рыцарь Гилберт Гилфорд нисколько не скрывал того, что был натурой романтичной и мечтательной. Ставивший долг - перед принцессой, конечно же - и честь - не свою, естественно, а принцессы - превыше всего, Гилфорд понимал, что идеал его - прекрасная леди Корнелия - всегда будет для него луной на небе. Но это нисколько не мешало благородному рыцарю бродить по ангарам, смотря перед собой невидящим взглядом и мечтать о чашечке кофе... любимого сорта принцессы... о джазовой музыке... которую так любит принцесса... и о... Нет, нет, нет и нет! Это - невозможно.
конечно же, подобные прогулки, сводившиеся к минимизации поля зрения посредством "устало сощурённого взора" и "невидящего взгляда" не могли окончится ничем хорошим. Особенно в эту унылую сумеречную зиму. Особенно вечером. Особенно в полутёмном ангаре. Особенно...
БУМ-С!
- Чтоб тебя! - прошипела Корнелия и выругалась словами, никоим образом неподходящими для уст благородной леди.
- Принцесса! - засуетился Гилфорд, осознавший, что столкнулся лбом (заметьте, в самом буквальном смысле) со своей воплощённой мечтой. - Принцесса, Вы не ранены? Принцесса, Вы живы?
Бухнувшаяся на пол Корнелия сидела и потирала высокий лоб, на котором грозила выскочить шишка. И как она могла не заметить? Нет, определённо надо завязывать с этими глупыми фантазиями...
- Жить буду, - буркнула Корнелия, поднимаясь с пола при помощи Гилфорда и оправляя камзол.
- Простите, принцесса...
- Да забудь...
- Я замечтался, - смущённо и нетвёрдо произнёс Гилфорд, лишь на последнем звуке замечая, что говорит одновременно с принцессой, с губ которой сорвалось:
- Да это я замечталась...
Рыцарь и принцесса обменялись удивлёнными взглядами. И одновременно произнесли:
- О кофе...
Взгляды стали ещё пристальнее, атмосфера - ещё накалённее. В воздухе разлились флюиды грозы и... запах кофе.
Снова одновременно:
- О джазе...
Воздух стал густым, казалось, дышать им уже невозможно, его можно было в крайнем случае пить. Кто-то в дальнем конце ангара включил музыку. Стройные джазовые ритмы наполнили пространство.
"И о..." - подумали оба столь же одновременно и бросили недвусмысленные взгляды в сторону выхода из ангара, за которым в тихом романтическом танце кружились хлопья белого снега.
- Принцесса, а Вы не хотели бы... - заливаясь румянцем и благославляя полутьму, начал Гилфорд.
- Дурак ты, Гил, - просто бросила Корнелия, прислоняясь к стене. На лице разлилась довольное и поистине мечтательное выражение. - Какой дурак...
Она направилась к выходу и привычным кивком головы, которым обычно отдавала Гилу беззвучные приказы перед боем, позвала его с собой.


***
- Вот тебе!
- Это нечестно!
- Дивизия Грастонских Рыцарей - бой!
- Злоупотребление служебным положением! Согласно статье 349 Устава...
- Заткнись и бейся со мной на равных в честном бою, мужчина!
Биться? С принцессой? На равных?! Пока Гилфорд думал о воплощении подобного оксюморона в реальность, в грудь ему угодил ещё один снаряд, мастерски запущённый натренированной рукой принцессы. Рыцарский мундир был безвозвратно испорчен. Ледяную корку потом не отскребёшь, не повредив ткань...
Что поделать, если леди Корнелия всегда была мастером игры в снежки?


Её губы пахли мёдом

Dzuri Makimachi, специально для тебя

Он снова был чертовски пьян. И снова ей приходилось тащить его, в стельку напившегося, до казённой квартиры. Не в первый и, видит Бог, далеко не в последний раз. Просто она, наверное, уже ко всему привыкла.
Старший лейтенант Хоукай поудобнее перехватила практически бесчувственное тело Пламенного Алхимика и продолжила путь на пятый этаж военных квартир, где и располагалось жилище самого обаятельного в Ист-Сити полковника армии Аместриса. Именно таким он был для всех. Но - не для неё.
Слишком много было у них общего. Война - одна на двоих. Поражение - одно на двоих. Ночные кошмары - одни на двоих. Ненависть - так же одна на двоих. Скрытая, беспощадная, безжалостная, всепоглощающая ненависть.И непрестанная борьба.
Пожалуй, из всех живущих на земле только Маэс Хьюз и Лиза Хоукай понимали, почему полковник Мустанг порою выглатывает целую бутылку коньяка и в забытьи мрачно пялится на грязные стены самых дешёвых заведений Аместриса.
Маэс понимал это абстрактно. Лиза прошла через агонию Ишвара и по себе знала, что испытывал полковник в минуты, когда прошлое дымкой кровавого тумана вставало перед глазами. На той войне не было жалости ни к одной из сторон.
Вот, наконец, и дверь Мустанга. У Лизы всегда были свои ключи. Романтика ни при чём. Просто Рой давно знает, что ситуации, подобные сегодняшней, случались, случаются и будут cлучаться. Знает и то, что никому, кроме Хоукай, не под силу будет довести отбрыкивающегося полковника до постели.
Он что-то бормотал себе под нос, когда она уложила его на жёсткую кровать и начала стягивать с него сапоги. Привычно дело. В лицо пахнуло парами коньяка, когда она начала снимать с него китель и рубашку. И впрямь чертовски пьян.
Подчиняясь смутному порыву, Хоукай смахнула со лба полковника смоляно-чёрную прядь волос. Лицо Мустанга исказила недовольная гримаса. Между бровями, сведёнными к переносице, залегла вертикальная чёрточка.
"А раньше её не было..." - отстранённо подумала Лиза, садясь на пол и осторожно глядя на начальника.
Полгода назад, когда их перевели из Централа в Ист-Сити, Мустанг стал ещё мрачнее, чем обычно. "На полшага сдали назад!" - сказал он однажды, отчаянно ударив кулаком в стену. Рой всегда слишком близко к сердцу воспринимал свои неудачи.
Свои?
Это были не его неудачи. Это были неудачи их общей мечты.
Лиза мотнула головой, смахивая с щеки пшеничную прядь. Волосы за полгода уже успели отрасти и кончики, бывало, щекотили плечи, но обрезать светлые патлы всё никак не находилось времени.
Хоукай поднялась с пола и стянула-таки с Мустанга китель. Едва она взялась за пуговицы рубашки, как на талию ей легла тяжелая рука полковника. Не покидая состояния пьяной дрёмы, Мустанг притянул лейтенанта к себе.
Она могла бы сопротивляться. Но отчего-то вовсе не хотела. Быть может, потому что в глубине души понимала - Мустанг для неё уже давно перестал быть просто начальником. И даже просто человеком, который сможет воплотить их мечту в жизнь.
Пробормотав что-то несвязное, Пламенный уже почти подмял женщину под себя, и руки его бесстыдно начали блуждать по её тонкой талии. Губы внезапно оказались нереально близко. Настолько близко, что...
Она сама не заметила, в какой момент уже чувствовала на языке терпкий и тяжёлый вкус коньяка, выпитого полковником. Руки судорожно сжались в кулаки. Тело дёрнулось, будто бы от удара током, и изогнулось дугой. "Это нереально... Нереально..."
А нетвёрдые пальцы Мустанга уже стягивали с неё форму. И сопротивляться этим мягким прикосновениям было невозможно. Потому что... Потому что...
Это сводило с ума.
Сохраняя последние остатки гордости, Лиза всё-таки смогла вырваться из пламенных объятий. Руки тревожно подрагивали. Словно во сне опустившись на пол, Хоукай вцепилась пальцами в растрепавшиеся волосы и попыталась успокоить дыхание. Получилось плохо, но хотя бы удалось унять дрожь во всём теле.
Стараясь двигаться несылшно - как будто полковника в таком состоянии что-то могло разбудить - лейтенант поднялась. И уйти бы, постаравшись забыть о том, что случилось... Нет же. Не устояла. Оглянулась. А оглянувшись, не смогла уйти просто так.
В тусклом свете уличных фонарей, просачивающемся из окна, загорелое лицо Мустанга казалось нездорово бледным.
Лиза не выдержала - провела рукой по щеке, на которой уже едва заметно пробивалась щетина. А потом медленно, будто сама не веря в то, что делает, склонилась к его лицу и коснулась его губ своими.
Возвращаясь тёмными переулками в свою квартиру, Хоукай думала только об одном - это едва ощутимое прикосновение губ к губам было самой большой ошибкой в её жизни.

А наутро полковник Мустанг проснулся с раскалывающейся головой. Он долго пытался понять, как кончился вчера его вечер, но память услужливо молчала. Лишь смутные воспоминания подсказывали Мустангу о том, что вчерашний день он закончил в компании представительницы прекрасного пола. Он не помнил ни как её звали, ни как она выглядит. Да и стоило ли это узнавать, имея на руках всего лишь одну зацепку?
Её губы пахли мёдом.


Ненужное письмо

Savanja, тебе сюда

"Здравствуй, дорогой Эдвард!"
Уинри вывела кривоватым поспешным почерком последнюю закорючку и уставилась на бумажный лист. Как-то всё выходило слишком банально, но что ещё можно написать, Уинри не знала. Подперев щёку рукой, девушка уставилась на вид за окном.
Нет, ну честное слово! Что ему, сложно было приехать в Ризенбург хотя бы на пару дней?!
Рокбелл состроила злобную гимаску и недовольно уставилась на листок. Который, к слову сказать, уже через пару секунд был зло смят и незамедлительно отпрален в мусорную корзину.
"Привет, неряха Эд!"
И снова ручка застывает в дюйме от бумажной поверхности.
Уууух, этот Эдвард! Противный, вредный! Даже письмо для него писаться не хочет!
Уинри положила ручку на стол и стала задумчиво прохаживаться по комнате. Дело было даже и не в письме. Чёрт его знает, когда Эд его получит, это письмо. А Эдварду уже давно надо было обновить автоброню. И пройти обследование у бабушки. И нормально поесть. И... И... И...
Ох уж этот Эд!
Уинри резко развернулась, подошла к столу и с новыми силами взялась за написание столь важного послания. Но не успела она написать пары достаточно хлёстких и язвительных фраз в адрес старшего Элрика, как боевой задор исчез.
Уинри взобралась на стул с ногами и уткнулась носом в коленки.
"Эд... Я соскучилась..."
Она не хотела признаваться в этом самой себе, но правда оставалась правдой. Она действительно просто соскучилась по Эду. Просто устала постоянно переживать за него и за малыша Ала. Устала...
Хлопок входной двери двери вывел девочку из ступора.
- Ба, это ты? - спросила девочке и кинулась помогать бабушке, но...
На пороге стоял сияющий самодовольной улыбкой Эд.
Письмо было уже не нужно.


Даже бессмертные...

Yuna_Kairi, вот и тебе

Она не любила возвращаться в Японию. Как не любила возвращаться куда-либо. Уходя, она предпочитала рвать всевозможные связи. И если уж прошлое её догоняло, то она предпочитала делать вид, что это вовсе не её проблемы. То, что это иногда доставляло проблемы другим, было несущественной мелочью.
Но не вернуться сюда она не могла.
Что её заставляло год за годом возвращаться в страну, поднявшую восстание, которому удалось изменить мир, она и сама толком не понимала. Разве что... воспоминание об этом мальчишке? А ведь он и был мальчишкой. Мальчишкой - глупым, самонадеянным, мечтательным.
Ведьма улыбнулась. Даже бессмертные могут быть не в силах забыть...
Не первый, кто задумался о грешности Гиасса, но первый, кто осмелился взять грех на себя. Не первый, получивший Гиасс от неё, но первый, кто... Нет, не достиг того уровня, чтобы исполнить то, что она много веков считала своим желанием, но достиг того, чтобы узнать её истинное желание...
Даже бессмертные могут обманывать себя.
Мальчишка. Глуп. Наивен. Но - он всё-таки смог изменить этот мир.
С.С. сидела на травке, прислонившись спиной к огромному дереву. Место было тихим и уютным. Самое то, для того, чтобы вновь заблудиться в лабиринтах памяти. А аллеи здесь и впрямь похожи на лабиринты. И носящиеся в воздухе розовые лепестки так схожи с маленькими птичками, улетающими далеко и навсегда...
"Когда-нибудь эти воспоминания уйдут... улетят - словно лепестки..."
Перед глазами внезапно всплыло лицо Лелуша.
С.С. внезапно подумала о том, что она нисколько не жалеет о времени, проведённом с этим мечтательным мальчиком. Ведь если бы не было Лелуша... не было бы, должно быть, и тихих беззвучных ночей, и сжигающего утреннего света из окна, и вечернего ветра, прохладой проходящегося по почти обнажённому телу Серой Ведьмы, прикрытому лишь тонкой белой рубашкой школьной формы академии Эшфорд.
И не было бы возможности утопить серость и беспросветность дней в тихом омуте ненормальной, нереальной, невозможной... Страсти? Нежности? Любви? Серая Ведьма не знала, как охарактеризовать свои отношения с Лелушем. Таких слов попросту не было. Да и надо ли было называть это словами?
Даже бессмертные могут искать утешения.
С.С. безучастно покрутила в руках вандальски отломанную кем-то от дерева веточку сакуры. Нежно-розовые лепесточки не торопились осыпаться и быть унесёнными в неизвестность безжалостно-ласковым ветерком. Трепетали и дрожали, но продолжали держаться за гибкую тоненькую веточку...
"Знаешь, Лелуш... Я не позволю этим воспоминаниям уйти..."
С.С. едва заметно улыбнулась и аккуратно прижала веточку к груди.
И никто - даже она сама - не узнал бы в лиричной девушке под деревом сакуры безжалостную флегматичную ведьму, что стала сообщницей самого Зеро, что была помощницей самого Лелуша Кровавого...
Даже бессмертные могут улыбаться.


Узкий коридор

Уильям Лоуфорд aka даненка Ангва Убервальд, обещанное Вам

Коридор на втором этаже в особняке на Борзой слишком узкий. Не пройти, разминувшись. Не спрятаться, не скрыться. Не убежать. Не сохранить в тайне того, что плещется на самом дне глаз.
Серое утро за окном. Обрывки лент и искусственных фиалок на карнизе. Улица пустынна.
Шаг. Шаг. Шаг.
Шатающийся и упорно продолжавший изображать бесполезного пьяньчугу Базиль зло ухмыльнулся. Строго вышагивавшая по коридору Тея глубоко вздохнула.
Шаг. Шаг. Шаг.
Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь узнает, что пуделиное ничтожество подложило королю Пьеру такую свинью. Да и с чего бы? Ведь пьяный Базиль - всего лишь пьяный Базиль. Паяц. Шут с туповатой улыбкой на губах и... одиночеством на дне пьянящих фиалковых глаз.
Шаг. Шаг. Шаг.
Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь узнает, что графине Аганнской приходится испытывать в холодном Мунтском особняке на улице Борзой, находясь в окружении совершенно чужих людей, которые не только не уважали её, но и ненавидели за благородную кровь Койла. А ведь тихое одиночество, тупой занозой прочно засевшее в сердце, не даёт уснуть зимней ночью.
Шаг. Шаг. Шаг.
Да, коридор узок, но пройти, не столкнувшись, можно. И кому какое дело, если манжета его камзола случайно соприкоснётся с рукавом её строгого платья?
Шаг. Шаг. Шаг.
Время тянется как смола. Мимолётное столкновение неизбежно. На его лице - глуповатая наносная улыбка. Её губы строго поджаты, глаза кротко опущены вниз.
Шаг. Шаг...
Едва ощутимое прикосновение. Прикосновение длительностью меньше мига.
Какая сила заставила и его, и её увидеть это?
Сплетённые руки... Соединённые губы... Горячее прерывистое дыхание... Биение сердец... Головокружительный водовороот не чувств даже, чего-то большего. Ощущения за гранью реальности, за гранью времени. Да и ощущения ли? Нечто выше и сильнее этого мира обыденности и серости.
Невидимым пламенем под серебристым атласом платья загорелись следы от ласк и поцелуев - на груди, на шее, на плечах, руках, животе... Ещё чуть-чуть - и всё тело займётся огнём. Всепожирающим, всеуничтожающим.
Холодом пробрало до самых костей, и под сиренево-чёрным камзолом по спине пробежали мурашки от тихих тёплых объятий, от страстной нежности, неожиданной от холодной красавицы-невестки.
Шаг.
Стук каблуков умолкает меньше, чем на секунду, меньше, чем на мгновение, на полмига. Замершие было сердца, пропустив пару тактов, начинают быться снова - уже с удвоенной скоростью. Время возвращается в свою обычнейшую калею.
Шаг. Шаг. Шаг.
Снова по узкому коридору идут двое совершенно чужих друг другу людей, меньше, чем на миг ставших друг для друга единственными существами во Вселенной.
Шаг. Шаг. Шаг.
Чёткая поступь Теи. Кривоватая, неверная, шатающаяся походка Базиля. Она - всё та же холодная неприкосновенность. Он - по-прежнему строит из себя пьянь и ничтожество. Всё как и пржде.
И лишь всегда бережно скрываемое одиночество и нелюбовь к арцийской столице будут единственным, что связывает Базиля, графа Мо, и Доротею, графиню Аганнскую. Больше ничего. Ничего - ровным счётом.
Она не обернётся. Лишь чуть повернёт голову в сторону - настолько, чтобы увидеть его тень на белой стене коридора. А потом, как и прежде опустит глаза, устыдившись того, что не сказала "дорогому деверю" ни слова, чем нарушила принятые в доме манеры. Не обернётся и он. Всего-то прислушается к её шагам за своей спиной.
Назавтра он отправится в Ифрану, чтобы вернуться к должности королевского посла. Назватра она уедет в Аган, к дочерям. Но ещё очень-очень долго холодными ночами, когда одиночество будет ощутимо почти физически, они будут вспоминать странное видение, посланное то ли Создателем, то ли Проклятым...


Ранней весной

Ведьма 2102, муза моя... тык?

Дни в Сейрейтее солнечные, бледно-жёлтые, светлые и прозрачные. В такие дни дышится легко и просто. В такие дни хочется сидеть на татами, скрестив ноги, и попивать зелёный чай, от которого тянет ароматами лотоса и мяты. Редкие порывы ветра приносят бледно-голубую прохладу, робко напоминающую о том, что зима отступила не так давно.
Сейрейтейские дни в раннюю весну - это время полправдивых полуулыбок и искоса бросаемых украдкой взглядов. Время, когда шинигами чинно проходят друг мимо друга, вежливо кивают головами, но, между тем, думают о чём-то своём. Дни ранней весной - не время для откровений, но и не время для для лжи.
Совсем другое дело - ночью. Ночи - холодные и влажные, но такие же прозрачные, как и дни. Такие ночи не созданы для страсти, но созданы для тихих любовных тайн. Тайн, которых никто никогда не раскроет, потому что их ласковым пологом укрывает темнота, пронизанная лишь лунным да звёздным светом.
Капитан четвёртого отряда Унохана Рецу в это время года никогда не закрывает сёдзи своей спальни. Потому и укладывает поверх футона не одно, а два одеяла - капитану отряда медиков и снабженцев не пристало болеть. Но отказать себе в многолетней привычке спать с открытыми створками дверей, выходящих в маленький акуратный садик, йонбантай-тайчо не в силах. Лейтенант Котецу считает, что Унохане-доно не хватает свежего воздуха. Рецу не спешит её разуверять и, ласково улыбаясь, смотрит на облитые молочным светом маленькие деревца в саду.
Унохана-тайчо не ипсугается, когда после того, как едва-едва пробьёт два раза сейрейтейский колокол, в саду зазвучат тяжёлые, но осторожные шаги. Она знает послеполуночного гостя. Ведь именно для него и остаются открытыми створки сёзди. Нет, второе одеяло не для этого, вовсе нет. Лишь только посетитель зайдёт в команту, надобность во втором одеяле пропадёт - Унохана-тайчо может быть уверена, что этой ночью точно не замёрзнет. А одеяло лежит здесь лишь оттого, что капитан четвёртого отряда не может быть уверена в том, что именно сегодня ночной гость осторожно шагнёт в её комнату.
Но этой ночью меж раскрытых створок могучий силуэт, облитый бледным блеском одноглазой луны, всё же появляется. Унохана-тайчо знает всё наперёд - не в первый, да и не в последний раз.
Мужчина сделает шаг - Рецу поднимется с футона и потянется к нему. Объятия тесные, даже слишком тесные, но не страстные. Страсть - не для них. Да и зачем? Унохане чужды мимолётные порывы, а Зараки успевает выплеснуть всю страстность в бою.
Он опустится на пол и, уткнувшись лицом ей в живот, позволит ей расплести свои волосы. Чёрные жёсткие патлы ниспадут поверх разодранного хаори. Она запустит свои тонкие белые пальцы в эти самые непокорные патлы. Погладит его по голове - нежно, ласково. И он не будет сопротивляться.
А потом Зараки осторожно поднимется с колен и аккуратно повалит женщину на постель. Он будет небрежен и, быть может, даже резок. Но Рецу будет молчать. Она привыкла и давно поняла, что это не со зла, а оттого лишь, что по-другому он не умеет.
И будут крепко-накрепко сжаты руки. И будут в нежном поцелуе соединены губы. И будут причудливо сплетены тела. Прикосновения - тесные, грубые и даже немножечко болезненные, но непременно - нежные.
И плавные неспешные движения. И горячее влажное дыхание на плечах и груди. И разливающееся внутри у обоих тепло. Оно идёт от сердца, расплывается везде, делает тело лёгким, почти невесомым. Им незачем думать над тем, что будет утром. Они будут заниматься любовью, наслаждаясь одним лишь моментом.
А потом она утонет в его объятиях. Ей будет тепло и хорошо. Она просто прижмётся щекой к его плечу, а он уткнётся носом в её волосы, полыхающие ароматами озёрных лилий. И эта тихая нежность, кажется, уносит их в совершенно иной мир. Мир, где нет ни ответственности за отряды, ни постоянных битв, ни вражды, ни суеты... В этом маленьком мирке существуют только Мужчина и Женщина.
А утром она проснётся. Уже в одиночестве. Уже укрытая двумя одеялами. Из распахнутых створок сёдзи потянет утренней свежестью. Она поднимется с футона, облачится в хакама и косоде, Как обычно, заплетёт волосы в толстую косу, накинет на плечи белоснежное хаори и из простой женщины превратится в йонбантай-тайчо Унохану Рецу.
До следующего визита послеполуночного гостя.


Редкие сны

Мако... я старалась...

Княгиня Киевская не любила сновидения. Они не приносили ей ничего хорошего. Как правило после ночных видений Астороше Асра просыпалась в холодной поту. И дело тут было вовсе не в том, что Княгиня чего-то боялась. Вовсе нет. Но в сны княгини, как правило, беспардонно вклинивались картины прошлого. Те самые, о которых Астороше предпочла бы просто забыть.
Но вот этот сон, повторявшийся время от времени, Астэ любила. Не сон даже как таковой, а сплошное ощущение. Ощущение нереальной, просто невозможной свободы. Она испытывала нечто подобное в каждой битве. Испытывала в тот миг, когда бросалась на противника, не задумываясь ни о чём. В тот миг, когда в мире оставались лишь трое - враг, она и её копье.
Сжимать в руках рукоять Гаэ-Болга. Становиться с оружием единым целым. Биться, защищая честь Империи и Императрицы. Уничтожить в себе всё, кроме ненасытной жаджды убийства во благо того, что дорого не только тебе, но и тем, кто стоит за твоей спиной - десяткам ушедших за грань родичей. Что может быть лучше?
Княгиня Киевская не желала признаваться в этом даже себе самой. Но было нечто, что заставляло трепетать её ещё больше, чем праведная ярость истинной метоселанки. И этим "нечто" был сон, подобный тому, который Астэ видела в эту ночь.
Астороше снилось, что она была ветром.


Сюрприз для капитана

Скучающий Маньяк, прошу

Рангику осторожно заглянула в кабинет, проверяя, не засиделся ли тайчо за отчётами. Не то чтобы она сильно переживала за то, что Хицугая перенапрягался. Не то чтобы она сильно боялась получить нагоняй за очередную самовольную отлучку с поста на грунт.
Мацумото-фукутайчо банально не хотела портить такой замечательный сюрприз.
Удостоверившись, что капитана в кабинете нет, Рангику прокралась к столу и, осторожно оглядываясь по сторонам, аккуратно положила на стол тёмно-синюю коробочку. Удовлетворённо вздохнув, Рангику улыбнулась. После секундного раздумия Мацумото прикрыла коробочку большой стопкой бумаг, адресованных главнокомандующему Ямамото.
Мурлыкая себе под нос ненавязчивую мелодию, лейтенант десятого отряда с чувством выполненого долга, покинула кабинет Хицугаи-тайчо.

Тоширо был зол. Между сведёнными к переносице бровями залегла вертикальная чёрточка. Глаза капитана десятого отряда полыхали ледяным пламенем. Ему в буквальном смысле хотелось зарычать!
Ох уж эта Мацумото! Каких усилий Хицугае стоило сдерживать приливающую к щекам краску всякий раз, когда ему доносили о её отлучках в мир живых! А ведь ему, Хицугае Тоширо, непростительно допускать столь грубое нарушение дисциплины. Тем паче, что эту дисциплину нарушает не кто-нибудь, а второе лицо в отряде!
Нет. Во имя Короля Духов. Сегодня эта рыжая кошара одним устным выговором не отделается! До утра будет в кабинете сидеть и писать под его чутким руководством отчёты. Пока пальцы до крови не сотрёт!
Хицугая зашёл в кабинет, резко захлопнув за собой сёдзи. Он устало сел за рабочий стол и с тоской посмотрел на стопку рабочей документации.
День клонился к концу. Мацумото, вовремя сообразив, что по шее пока давать не собираюстся, пару часов назад махнула ручкой и убежала "в гости к Кьёраку-тайчо". Тоширо со вздохом взялся за просмотр документации на имя Ямамото-сетайчо. Хицугая прекрасно понимал, что сегодня он своего лейтенанта не накажет. И завтра тоже. Впрочем, и послезавтра, и через неделю, и через месяц...
Добрый он. Чресчур. Надо быть жестче. Особенно - с Мацумото! Но ведь посмотришь в лукаво-наивные и верные-верные глаза этой дурёхи Рангику - и махнёшь рукой. Не говоря уже о том, чтобы будить её, когда она за отчётами заснёт.
Эх... Дуры - они и в Сейрейтее дуры.

Стопка бумаг неуклонно уменьшалась. В глазах уже рябило. Дико хотелось бросить всё, но долг призывал и дальше не глядя брать из стопки ещё один отчёт и перепроверять его по пять раз. Невозмутимо продолжая работать, капитан десятого отряда потянулся было за следующим документом, но пальцы не ощутили знакомой гладкости бумажного листа.
Хицугая удивлённо перевёл взгляд. Документы кончились. Зато под рукой у Тоширо была неизвестно откуда взявшаяся тёмно-синяя коробка. МА ведь он прекрасно помнил, что когда вчера уходил из кабинета, этой коробки здесь не было.
Проведя рукой по тёмно-синей шершавой поверхности, джубантай-тайчо пододвинул коробку к себе и внимательно присмотрелся к ней. Вроде бы ничего опасного. Или всё же...
Решившись, Тоширо приподнял крышку.
и тут же её захлопнул.
Опасливо оглядевшись по сторонам, Хицугая удостоверился, что никто не видел его действий, а потом быстро убрал коробку в ящик стола.
Попытавшись натянуть на лицо выражение холодной невозмутимости, капитан десятого отряда вернулся к работе. Очередной отчёт - на сей раз из новой аккуратной, но не менее объемной стопочки - с нетерпением ожидал, когда же в него внесут коррективы, пошлют главнокомандующему и отправят в мусорную корзину, даже не прочитав.
Прошло как мимнимум десять минут, прежде чем Хицугая-тайчо понял, что читает заголовок на белой рисовой бумаге уже в пятьдесят восьмой раз.
Мыслей его не покидало содержимое поспешно убранной в ящик стола коробки.
Аккуратно положив отчёт в стопку с уже проверенной документацией, Тоширо достал из стола коробку и поставил её перед собой. Глубоко вздохнув, он попытался успокоиться и откинул крышку.
Судорожно сглотнув слюну, Хицугая протянул руку к первому шоколадному пирожному.
Отчёты были забыты. Наконец-то Хицугая-тайчо мог есть свои любимые шоколадные пирожные, а не чёртовы леденцы и кармельки, снабжать которыми его норовило едва ли не всё население Готея поголовно!

Тихонько раздвинув сёдзи, лейтенант десятого отряда одним глазком заглянула в капитанский кабинет.
Тайчо мирно спал., положив голову на стопку с отчётами. Опустевшая коробка из-под пирожных лежала рядом. Мацумото довольно улыбнулась самой себе. Она подошла к столу и умилённо посмотрела на своего капитана.
Разгладившаяся складка сверху переносицы была едва заметна. Ровное дыхание заставляло легонько трепетать листы бумаги, прямо на которых и заснул сытый и счастливый Хицугая.
Рангику прищурила глаза и заметила на верхнем листке шоколадное пятно. "Ай-яй-яй! Как можно быть таким неакуратным, а? Тайчо?" - про себя усмехнулась рыжеволосая красотка и взялась переписывать испорченный отчёт.

Утром Хицугая-тайчо обнаружил, что пустая коробка исчезла в неизвестном направлении, а случайно испачканные вчера бумаги переписаны размашистым и не очень аккуратным почерком Мацумото. Сама Рангику обнаружилась здесь же, в кабинете, на диване. С видом довольной сытой кошки она как обычно, мурлыкала себе что-то под нос и листала добытый на грунте журнал.
- Д...Доброе утро, Мацумото...
Ран вскинула голову и удовлетворённо кивнула:
-Доброе утро, таааайчо! Хотите чаю? Я сейчас!
Она кинулась прочь из кабинета с какими-то дикими воплями, попутно сшибая всё на своём пути. Хицугая вздохнул и едва заметно улыбнулся. Ведь секрет его пристрастий в еде знала только Рангику.
"Ох уж эта Мацумото..."


В пустом классе

Шнайзель, держи

Джино Вайнберг был истинным джентльменом и Рыцарем Круга, потому никогда не шёл против желаний дамы. Вот только о дамских желаниях у него порой складывалось немного странное мнение. Вследствие чего лорд Вайнберг думал, что знает о том, чего хотят женщины, гораздо больше, чем они сами.
Впрочем, никто не спешил говорить о том, что это было ложью.
- Остановись... боже... Джино... Не надо...
Но Вайнберг, не прекращая ласкать сквозь школьный жакет грудь Каллен, лишь с тихим шелчком запер дверь классной комнаты. Под его умелыми ласками Каллен тихонько застонала и вновь попыталась отстраниться. Разве могло у неё что-то выйти? Перед обаянием Вайнберга всё было тщетно.
Из груди Каллен вновь вырвался вздох, когда рука Джино проникла ей под юбку и с завидным упорством начала действовать в самых нежных местах. Она не стала сопротивляться, когда Джино сорвал с неё нижнее белье. Лишь вздрогнула, когда Вайнберг задел окрепший и возбуждённый бугорок мягкой розовой плоти.
- Каллен... Моя милая, прекрасная Каллен... - ласково и насмешливо прошептал Джино, склонившись над маленьким аккуратным ушком своей бывшей боевой оппонентки. Его влажное дыхание щекотило виски и неумолимо возбуждало, но из последних сил Козуки всё-таки попыталась прервать сумасшествие:
- Джино... Ну не в академии!..
Рыцарь, нисколько не смущаясь тем фактом, что он находится в учебном заведении, вновь притянул девушку к себе и заткнул ей рот сладким поцелуем. Лаская своим языком маленький влажный ротик Каллен, Джино всё больше и больше распалял в ней страсть, побуждая отдаться прямо здесь и сейчас. Тем временем, не забывал Джино и об извивающемся в его объятиях стройном крепком девичьем теле.
Аккуратно, но быстро и умело, Джино расстегнул пуговицы на школьной блузке. Его привыкшие к управлению найтмаром руки жёстко, но нежно начали ласкать упругие тяжёлые девичьи груди. Он играл с ними, мял, едва ощутимо проводил пальцами, заставляя Каллен сопровождать их так и не прервавшийся поцелуй громкими стонами.
Уже нисколько не стесняясь, даже позабыв о всяких приличиях, Каллен сама залезла на колени Джино, прижалась к нему всем телом, сама жадно целовала, почти кусалсь, срывая с него одежду, царапала его обнажённую спину.
В бедро упёрлось что-то твёрдое. Тело Каллен пробрала дрожь. Она ещё крепче вцепилась в плечи Джино. Восприняв это, как руководство к действию, Вайнберг подхватил девушку и, опрокинув её на парту, продолжил ласкать её тело. Закинул её ноги себе на плечи, губами коснулся подтянутых напряжённых икр. Каллен извивалась от страсти, её громкие стенания заполнили класс.
Наклонившись, пилот "Тристана", вновь впился своими губами в губы Козуки. Не прошло мгновения, как глаза Каллен широко раскрылись - она ощутила, как в неё ворвалось нечто горячее, упругое. Джино двигался то резко и быстро, то плавно и медленно. Растягивал удовольствие, заставляя себя и её трепетать от желания.
Каллен отрывисто выталкивала из себя жёсткие стоны. Прижимая Джино к своему телу, она чувствовала, как его язык ласкает её грудь, как холодеет след его слюны около её сосков, между ключиц, на шее... Она сама уже двигалась навстречу ему, чтобы принять его в себя как можно глубже, чтобы чувствовать его в себе теснее...
Разорвавшись внутри неё струей семени, Джино повалился, подминая под себя её тело. Каллен устало выдохнула, тяжело перевернулась на бок, укутавшись в его объятия. И прямо там, на парте, задремала.

Джино улыбнулся. Жалко было её будить, но деваться было некуда.
- Просыпайся, моя леди.
Козуки сморщила носик и нехотя открыла глаза. Вспомнив, что случилось, она схватила, что первое попалось под руку - а была это её собственная юбка - и запустила в Вайнберга:
- Ты!..
- Я.
- Ух... - Каллен глухо зарычала, но Джино только рассмеялся.
- Ты так прекрасна в гневе, моя леди!
Каллен нахмурилась и попыталась отнять у Рыцаря Круга юбку. Впрочем, последняя попытка вылилась в очередную перепалку, в ходе которой были и догонялки по пустому классу, и брань на дикой смеси британского и японского, и даже импровизированная драка.
Одевшись, в конце концов, Каллен украдкой кинула взгляд на Джино. И не смогла не улыбнуться. Менять его бесполезно. Он так и останется шутом. "Джино, Джино... Когда-нибудь... я тебя убью!"
Весело и беспричинно рассмеявшись, Каллен схватила портфель и убежала, попрощавшись с Джино мимолётным чмоком в щёку. "До встречи, Джино... До нашей следующей страстной встречи..."


UPD
Итак, С Новым годом!

@темы: поздравлялки, мои ПЧ, словоблудие

---

Предновогоднее настроение

Я никому не говорил, что я не защитил ни одной лабы по физике? Я никому не говорил, как я ненавижу торомзов? Я никому не говорил, что я придурок и баклан? Что, в самом деле никому?
Так вот. Говорю это сейчас.
А теперь возвращаюсь обратно к себе, писать фики.
Фики, фики, фики!..
Я должен выложить их сегодня вечером, а у меня ещё 7 штук не дописаны!(((

@темы: еретическое

---

Новый Год не за горами

Собственно, идея (с)копирайчена у Yuna_Kairi.
Так вот... Дарю на Новый год фанфики, драбблики, виньетки. От чистого сердца и незамутнённого вдохновения!
Кого это дело интересует, прошу отписываться в этом посте.
Предупреждаю сразу, яой писать не умею, юри тоже, но юри по Бличу могу попробовать. Гет пишу почти любой, какой возможен (хотя и есть "неприемлемые" пейринги, но в честь новогоднего празднества я постараюсь об этом забыть)
Список фендомов, по которым могу написать:

Код Гиасс. Восставший Лелуш
Bleach
Trinity Blood
ЦельноМеталлический Алхимик
Василиск. Книга Техник Нинпо
Хроники Арции

С нетерпением жду Ваших заказов)

Итак, что уже имеется:

Макото Снейп-Малфой, фэндом: Trinity Blood, главный перонаж: Астороше Асра, ключевое слово: "ветер"
Savanja, фэндом: FMA, пейринг: Эд/Уинри, особые требования: fluff, канонность Уинри, ключевые слова: "тепло, письмо"
Шнайзель, фэндом: Код Гиасс, пейринг: Джино/Карен, особые требования: NC-17, pwp
Цагн, фэндом: Bleach, главный персонаж: Ямада Ханатаро, особые требования: джен, ключевое слово: "усталость"
Ангва Убервальд, фэндом: Хроники Арции, пейринг: Базиль Гризье/Доротея Аганнская, таймлайн: второй день свадьбы Элеоноры Тагэре
Yuna_Kairi, фэндом: Код Гиасс, пейринг: Лелуш/СС, ключевое выражение: "ветка сакуры"
Ёсими Охито-Хиро, фэндом: Василиск. Книга техник Нинпо, пейринг: Акегину/Оборо, особые требования: NC-17, таймлайн: до начала войны, ключевое слово: "госпожа"
Ding Xiang, фэндом: Код Гиасс, пейринг: Корнелия/Гилфорд, особые требования: PG-13, стёб/юмор, ключевое слово: "фантазия"
Kitsune-chan, фэндом: Bleach, персонажи: Ичиго, Йоруичи, особые требования: джен
Ведьма 2102, фэндом: Bleach, пейринг: Зараки/Унохана, особые требования: фик по арту: ключевое слово: "уверенность"
Dzuri Makimachi, фэндом: FMA, пейринг: Мустанг/Хоукай, особые требования: romance, ключевое слово: "губы"
Lady Pandora, фэндом: Код Гиасс, персонажи: главный желательно либо Лелуш либо Сузаку, рейтинг: желательно NC-17, ключевая фраза: "Я жажду новой боли и огня!",, особое требование (цитирую): "Удиви меня".
G.Guilford фэндом: Код Гиасс персонажи: Чарльз Британский, Марианна, С.С., ключевое слово: прощание, особые требования: джен
C.J.Jolly фэндом: Код Гиасс, пейринг: Лелуш/С.С., ключевое слово: "царапина", особые требования (цитата): одеть С.С. во что-нибудь приемлемое
Первый рыцарь, фэндом: Код Гиасс, персонажи: Корнелия и Ноннет Эннергейм (Девятый Рыцарь), ключевая фраза: "И друга прикроет друг", особые требования: джен, вариант названия - "Боевое крещение"
Скучающий Маньяк, фэндом: Bleach, персонажи: Хицугая и Мацумото, особые требования: отчёт, испачканный сладостями, которые ел Хицугая
упд. Написание продвигается медленно, но верно.

запись создана: 19.11.2008 в 17:25

@музыка: COLOR

@настроение: предновогоднее

@темы: мои ПЧ, словоблудие, фетиш по..., жизнь прекрасна

---

Моя гиасс-заявка номер два

Пишет Гость:

29.12.2008 в 09:32

терзают смутные подозрения, что автор заявки хотел не совсем то, что я написала =( Романс есть, пейринг есть, юмора нет.

На первом курсе они оба — неуклюжие подростки, не понимающие произошедших в жизни изменений и не адаптировавшиеся к новой роли. Они не только не солдаты, они вообще даже просто дети, пытающиеся отыгрывать роли, которые общество навешивало на них предыдущие годы. Она — принцесса, поэтому пытается приказывать всем, разве что кроме учителей. Он — мальчик из приюта, который знает, что попал в академию только по милости фортуны. Но они хорошие дети, и умные дети, и углы сглаживаются.
На втором курсе они оказываются на одном курсе, более того — в одной группе. Им поручен общий проект и, не без противоречий, но все же успешно, они его завершают. Корнелия обнаруживает в Гильфорде ответственность, исполнительность и ум, он в ней — страстность, увлеченность и образованность. На втором курсе они становятся друзьями.
Окружающих удивляет их дружба: они слишком разные, их объединяет только настоящее, прошлое и будущее их разведут в разные стороны. О чем они могут говорить, помимо учебы? Что заставляет их искать компании друг друга? Они слишком молоды и слишком глупы — вы понимаете, в житейском смысле, - чтобы пытаться извлечь выгоду из этой дружбы. Так думают учителя, пожимая плечами и заключая «будущее рассудит». Ровесники более жестоки. И если Корнелии все равно (что вы можете, что вы смеете делать с принцессой?), то Гильфорд становится парией. Его исключают из круга — он преступил черту, он нарушил социальные границы, он смеет делать то, на что не имеет права! Но он умный мальчик и, конечно, может вернуться. Надо только догадаться и понять, и покаяться, и вернуться на свое законное место и — самое главное — отказаться от «дружбы» с принцессой. Гильфорду тяжело, страшно и одиноко, но он все же выбирает Корнелию. А она этого даже не замечает — так же, как не замечает проблем Гила. Или, возможно, очень даже замечает, просто ничего не говорит.
Выпуск разводит их — кажется, окончательно. Разве их что-нибудь связывало, кроме учебы? Разве воспоминаний достаточно, чтобы поддержать дружбу? Конечно, память — это уже не мало. Когда у него или у нее есть свободная минута, они, очень может быть, вспоминают, как лазали по заборам после отбоя, как помогали друг другу готовиться к тестам, как воровали горилку из личного запаса заместителя коменданта по хозяйственной части. Как смеялись, шутили, проваливали тесты и проносили на территорию запрещенную литературу. Как ночью перед парадом Гил спешно пришивал отвалившиеся пуговицы на парадный китель Корнелии (предательские пуговицы, а принцессы не умеют шить!). Как Корнелия пересказывала Гилу Дон Кихота (которого сама-то, к слову, читала только в издании для детей). Как они боялись страшного зачета по логистике. Как отрабатывали практики и стояли в караулах. Как опаздывали на пары. Как играли в снежки и - случайно! - попали в декана. Как осваивали черчение, а Гил сломал линейку и не мог сразу купить новую, поэтому чертил по обломкам («у вас очень, э-э... оригинальное э-э... виденье... э-э... деталей...»), пока Корнелия не отдала ему свою. Как Корнелия мерила его очки. Как запотевали стекла от чая в пластиковом стаканчике. Как быстро остывал тот же чай на морозе.
Но воспоминания — это только прошлое. А в настоящем они в разных частях, на разных континентах. Было бы глупо, неуместно и вроде как даже не за чем искать бывшего друга. Вокруг другие люди, но почему-то им обоим немножко одиноко, как будто кого-то или чего-то не хватает, как будто что-то не совсем так в их новых, теперь уже гораздо более правильных жизнях.
А потом дурацкий день, и дурацкий турнир, и дурацкий рыцарь в дурацком наэтмэа вызывает дурацких всех на дурацкий бой. Он хорош, этот вызвавший рыцарь, и побеждает — легко, так легко, что это даже просто скучно, - пока, наконец, не сталкивается с достойным противником. А когда бой закончен, рыцари выбираются из найтмэа, и бросивший вызов оказывается принцессой Корнелией, а принявший его — перспективным офицером местного гарнизона. Принцесса, будто не задумываясь, бросает:
 Будете моим рыцарем.
И он отвечает:
 Yes, your highness!
Кажется, тоже не задумываясь о последствиях. В стороне скрежесчет зубами начальник гарнизона («мой офицер!»), а ночью Корнелия кинется на шею Гилу и они поцелуются, снова, как когда-то, сто лет назад, после предпоследней сессии, когда у поцелуя был вкус карамели и колы, а еще тайны, которая, в конечном счете, их и разведет по разным континентам. Теперь у поцелуя должен быть другой вкус, но что-то возвращает их в прошлое и он шепчет:
 Совсем как раньше.
а она кивает, чувствуя на губах вкус карамели, колы и, кажется, все-таки уже не дружбы, а даже любви.

URL комментария

@темы: загиасье, словоблудие, ОТПшное, фетиш по...

---

Моя гиасс-заявка номер раз.

Пишет Гость:

28.12.2008 в 19:50

к сожалению, фанфик написан не по заявке, некоторые его даже уже видели, поэтому автора легко опознать, да и художественная ценность вызывает сомнения, но как бы то ни было:
Пять раз, когда Ллойд и Сесиль напиваются вместе, и один раз, когда Ллойд пьет со Шнайзелем.

Ей скучно. Однокурсница, что притащила ее на эту вечеринку, сидит на коленках какого-то парня в другом углу комнаты, а больше никого Сесиль не знает - это прощальная вечеринка старшего курса, а она только заканчивает первый. Сесиль вздыхает и снова берется за ручку, чтобы что-то дописать, но салфетку вытягивают из-под ее рук.
- Что это? Нанотехнологии? - тянет насмешливый голос у нее над ухом, и Сесиль видит тощего блондина в гигантских очках. - Так это же потрясающе!
И схватив с соседнего столика бутылку вина, он садится рядом с ней, раскладывает салфетку на столе и тычет указательным пальцем в подобие чертежа, восторженно спрашивая каждую секунду: "И что?"
Он постоянно подливает ей в бокал вина, а сам пьет прямо из горлышка, но при этом рассуждает о крепости нанотрубок, о способах производства, о различных возможностях, о роботах. И совсем пьяная Сесиль крутит пальцем у виска:
- Ты дурак? Какие роботы? Про удельное давление на грунт никогда не слышал?
И они спорят громко-громко, но все давно напились или разошлись, так что никто не обращает на них внимания.
Она вываливается из коттеджа, где проходила вечеринка, в три часа утра, держась за перила, чтобы не упасть. На улице холодно, Сесиль пьяная как никогда раньше, а через пять часов контрольная по математическому анализу.
Ллойд просыпается в восемь утра, у него болит голова, шея, спина - да вообще все. Он не помнит, когда он успел напиться, с кем и что вообще произошло. Подняв голову со стола, он натыкается на исписанные салфетки - целую кучу. И через минуту он уже трезв как стеклышко, здоров как бык и так далее, потому что в этих салфетках... вот только с кем он это все придумал?
***
- А еще одна из комнат по размеру напоминает шкаф, и я не знаю, как я буду там спать. Да, я помню, что всегда ругала общежития, но наша комната была в три раза больше! - Сесиль снова молчит, слушая голос подруги в трубке. - И, продолжая разговор, я плачу за эту квартиру в семь раз больше, чем ты за ваш двухэтажный дом. Нет, я не разорюсь, у меня хорошая зарплата. Да, я устроилась в частную лабораторию, аналитика и все такое, сама понимаешь. Безумный ученый нуждается в ком-то разумном и аккуратном, чтобы собирал его по кусочкам после экспериментов. Нет, сам не разваливается, он не старый. Он старше меня на пять лет и... Да откуда я знаю?! Думаю, нет. Он на работе практически живет, а все свободное время проводит со своим другом. Из каких "этих"? А... из этих? Нет, точно нет. Думаю, его куда больше возбуждает микроволновка.
Внезапно что-то стучит в дверь один раз. Сесиль снимает телефон с уха и прислушивается. Но вокруг тихо, и только она думает, что ей показалось, как стук повторяется. Потом через небольшую паузу стучат уже дважды, опять пауза, потом трижды. Когда Сесиль открывает дверь, Ллойд стучит еще пять раз.
- Я перезвоню тебе потом, - говорит она подруге и смотрит на Ллойда. - Мм, Ллойд-сан? Что-то по работе?
Но Ллойд смеется и вручает бумажный пакет Сесиль:
- С новосельем!
И вваливается в квартиру. Сесиль прижимает пакет к груди и с удивлением смотрит на ее нового начальника. Тот, как ни в чем не бывало, проходит в комнату (ту, что не напоминает размерами шкаф) и садится на корточки рядом со стареньким радиоприемником. Когда Сесиль заходит в комнату, он смотрит на нее глазами несчастного ребенка, и Сесиль прощается с приемником, но разрешает.
- Кстати, выстукивать последовательность Фибоначчи - не очень оригинально, - говорит она, перед тем как скрыться на маленькой кухне.
В пакете она находит четыре бутылки вина и коробку с пудингом.
В итоге в первый же день работы, Сесиль напивается в компании со своим начальником, они ругаются из-за пудинга, как дети, и спорят на последний кусок (Ллойд показывает "бумагу", а Сесиль "ножницы", и Ллойд жутко расстроен целых пять минут). Потом они возвращаются к разобранному приемнику, и Сесиль достает из-под дивана инструменты.
Утром приемник готовит им кофе.
***
Когда они создают Ланселота, Ракшата говорит, что без вечеринки не обойтись, поэтому в этот раз Сесиль и Ллойд пьют не вдвоем - в этот раз к ним присоединяются Шнайзель и Ракшата. Сесиль покупает бокалы на длинных толстых ножках, чтобы Его Высочество было довольно, и фрукты. У них есть ящик шампанского, а, значит, думает Сесиль, тяга к творчеству будет сильной. Она прячет все инструменты под замок и даже обыскивает халат Ллойда (три отвертки и портативная дрель!). В конце концов, в зале, где проходит их вечеринка, из техники остается только Ланселот - и, честно говоря, это тоже немного пугает, потому что Ланселот означает несколько тонн самой разнообразной техники - и не дай бог пьяные руки Ллойда до него доберутся.
Вечер начинается с того, что Ракшата берет бутылку шампанского и направляется к Ланселоту:
- На счастье надо разбить, - говорит она, замахиваясь, и Ллойд с воплем бросается вперед, крича, что он об нее что-нибудь разобьет. И Сесиль чувствует себя очень неуютно, оставаясь наедине со Шнайзелем, когда эти двое внезапно начинают что-то обсуждать (и упоминают бутылку Клейна, что само по себе веет дурными мыслями), но Шнайзель наливает ей в бокал вина, улыбается своей прекрасной улыбкой и говорит ей как-то комплимент. И внезапно Сесиль пьянеет гораздо быстрее, чем обычно, и они с Ракшатой смеются в туалете, когда индианка поправляет свои чулки, и Шнайзель в зале посылает ей вполне однозначные взгляды, но потом Сесиль глядит на Ллойда и как-то совсем незаметно для себя, они с Ллойдом остаются вдвоем, потому что Ракшата со Шнайзелем просто-напросто исчезают.
И потом они лежат на газоне с бутылкой шампанского и пялятся на звезды. Они до хрипоты спорят о существовании инопланетян (-Вспомни хотя бы уравнение Дрейка! -Да он сам инопланетянин!) и решают дело обычным раундом в камень-ножницы-бумага. Ллойд и его "камень" доказывают, что НЛО есть. И Сесиль выливает на себя половину бутылки, когда пытается выпить лежа. И Ллойд, доктор наук и все такое, смеется над ней, словно сумасшедший. Когда автоматическая система поливки газона включается, они оба вымокают, и все становится по справедливости.
- Кажется, Ракшата подсыпала мне какой-то индийский наркотик в бокал, - бурчит Сесиль следующим утром, записывая результаты тестов новых моделей аккумуляторов.
Ллойд поднимает глаза от своего ноутбука и смотрит сначала на Ракшату, потом на Сесиль:
- Ой, пьяная ты высказываешься гораздо резче, Сесиль-кун.
И Сесиль смотрит на него во все глаза, чувствуя, как начинают гореть уши, и Ракшата смеется, запрокидывая голову.
***
Никто не знает, но пьяный Ллойд склонен к патетике. И вообще, с какой-то нежностью думает уже пьянеющая Сесиль, он такой хрупкий. Так переживает, что Ракшата улетела обратно в Индию, несчастный. Надо было раньше действовать, если были какие-то чувства, глупый! Ах, эти мальчишки, думает она, глядя, как Ллойд выпивает внеочередной стакан вишневой настойки, которую прислала Сесиль мама.
- Да как она могла! - поднимает Ллойд мутный взгляд на Сесиль, его очки сползли на кончик носа и вот-вот грохнутся на стол.
И Сесиль думает, что бы такое сказать, чтобы успокоить его разбитое сердце.
- Единственный пробный экспонат, - бормочет он, и Сесиль сначала не замечает, погрузившись в свои мысли о безответной любви, но потом в изумлении смотрит на Ллойда. Что это? Пьяный бред?
- Я работал над ней целый месяц, ты представляешь? - И Сесиль думает, как так можно говорить? Что за выбор слов? Что значит "работал"? Но великодушно прощает - это все разбитое сердце.
- А Ракшата смылась и забрала все чертежи, все! Пушки для Ланселота!
Сесиль секунду молча взирает на Ллойда и начинает смеяться.
- Господи, всего лишь пушка!
И теперь уже Ллойд смотрит на нее с осуждением:
- Что значит "всего лишь"? Это единственная в своем роде пушка!
Но Сесиль уже достает блокнот и две ручки из сумки:
- Будет лучше.
Действительно, получилось даже лучше, чем было. Ллойд выхватывал ручку из рук у Сесиль, чтобы внести какие-то свои поправки, и она молча брала со стола вторую. Они даже не особо спорили - так Сесиль была рада, что все дело в чертежах, а не в любовных отношениях, в которых она была не особо сильна.
Пройдет еще совсем немного времени, и Сесиль больше не ошибется в чувствах Ллойда, выучит его как свои пять пальцев. Как свои десять пальцев, чего уж там. И даже как пальцы на ногах, если хотите.
***
Сесиль не знает, что ей делать, когда Ллойд утыкается лицом ей в плечо и начинает плакать, реветь как девчонка. Она с трудом ставит бокал на стол, рядом с ополовиненной бутылкой саке и со вздохом обнимает его.
- Ничего страшного, - говорит она. - Ничего страшного, повреждения не такие ужасные, Сузаку все же справился с управлением, и раз уж эта броня слетела, мы можем протестировать новую - не надо затрачивать деньги на демонтаж старой. Ланселот будет даже лучше, чем раньше.
***
Когда Милли разрывает помолвку, Сесиль думает до конца рабочего дня, но в итоге все же решает:
- Может, сходим куда-нибудь? Выпьем?
Ллойд со смехом отвергает ее предложение, говорит, что хочет еще поработать, раз уж Ракшата обошла их в прошлой битве.
Но в итоге он напивается вместе со Шнайзелем. Они пьют дрянную водку, которую Корнелия подарила брату, когда вернулась из России.
- Ганимед, архив технической документации Ашфордов, - стонет Ллойд, и Шнайзель хлопает его по плечу:
- А еще потрясающая грудь, да?
И Ллойд не может не согласиться.
А потом Ллойд возвращается домой, вставляет диск в компьютер, и Милли появляется на экране, и к утру Ллойд знает прогноз погоды наизусть.
"Итак, разрешите представиться — Милли Ашфорд! С сегодняшнего дня я буду вести прогноз погоды! Начнем с предупреждения о надвигающемся тайфуне..."
Вечером Сесиль звонит Милли и поздравляет ее с дебютом.
- Спасибо, - говорит Милли и молчит, и Сесиль уже готова повесить трубку, как вдруг Милли говорит тихо, но ясно:
- Береги его.

URL комментария

@темы: загиасье, словоблудие, фетиш по...

---

Ыть-ыть-ыть!

А мне во вконтакте фанфик подариииили))))

Аффтар: Каролайна ака Мэри Сью
Бета: наличие отсутствия
Рейтинг: PG-13.
Пейринг: Зараки/Унохана
Саммари: А все началось с колена...
Предупреждение: Верба-кун, я так давно не писал гет, что почти забыл, как это делать. К тому же пошлые мысли Зараки. К тому же в пару я не верю...
______

прелестно, просто прелестно

В седзи Уноханы Ретсу, тайчо четвертого отряда, вежливо постучали.
Темноволосая шинигами обернулась:
-Да?
Седзи разъехались в стороны, и в комнату Уноханы ввалился Зараки Кенпачи. Без своего лейтенанта на плече, что было весьма странно, ибо Кенпачи расставался с Кусаджиши очень редко.
-Ретсу-са-а-а-ан... - рыкнул Зараки, обозначая уважение. - колено болит...
Унохана удивилась. Столь неуважительная причина, а тайчо пришел к ней в покои, а не в само здание отряда, где принимали, но согласилась, легким кивком позволяя коллеге войти.
Зараки плюхнулся на кушетку и сразу закатал хакама, открывая Унохане испещренную шрамами смуглую кожу.
Ретсу склонилась над вытянутой ногой Кенпачи, и заметила на себе голодный почти взгляд. Волосы, обычно заплетенные в косу под подбородком, сейчас были расплетены и откинуты за спину, и вырез косоде оказался не скрытым волосами. Туда Зараки и смотрел. Унохана постаралась не обращать внимания на задумчивый голод желтого глаза, пробежала пальцами ко горячей и сухой коже.
Она была чуть шершавой и приятно грела подушечки пальцев Ретсу, которая пыталась еще что-то исследовать.
-Перенапряжение мышц. - наконец произнесла Унохана, очень тихо и осторожною
-Глупости! - Рявкнул Кенпачи - У меня не может быть перенапряжения мышц!
Унохана только покачала головой.
-Нужен массаж.
-Ну так быстрее, Унохана-сан!
Пальцы аккуратно оплетают жилистое колено. Унохана наклонила голову, она была сосредоточена. Но странное, животное тепло этой шершавой кожи находило небывалую отдачу в груди Уноханы. Зараки охнул, когда согнутый в суставе палец ввинтился буквально ему в мениск.
-Больно?
-Больно. - равнодушно ответил Зараки.
-Ты должен говорить... - Ретсу внезапно перешла на такое простое обращение. На лбу ее выступили капли пота - массаж тоже работа, и порой тяжелая.
-Хорошо. Ретсу... - Пробормотал Зараки, кладя большую ладонь на ее голову. Густые волосы кольцами легли на широкие длинные пальцы. Ретсу резко выдохнула, прикрыла глаза - и вновь посмотрела из-под густых темных ресниц. Зараки заметил, что глаза у нее глубокого сине-пепельного оттенка. Как он мог раньше пропустить такую бабу?
-Да? - полувопросом, но она явно не удивлена.
Зараки резко наклоняется вперед, и их дыхания перемешиваются.
-У тебя дыхание мятное. - невпопад бросил Кенпачи.
-А у тебя яблочное. - тихонько ответила Ретсу, и они поцеловались.
Это был нежный и не к чему не обязывающий поцелуй, и оба они понимали - не раствори сегодня Зараки расписные седзи, не боли у него нога, и не расплети Унохана косу, поцелуя бы не было, как не было бы многих других вещей. Но все это было, и они целовались.
Тусклый свет из коридора лился сквозь тонкие седзи, бросая тень от ресниц на щеку Ретсу - они заметно и мелко подрагивали, как стрелы.
Зараки любил сравнивать людей с оружием. Ячиру - это кинжал в ножнах. Кинжалом можно нанести последний удар, но он так часто не нужен.
А эта женщина - лук. Гибкая, сильная, со стрелами узких ресниц. Она ляжет в его ладони, куда она денется из его рук? Да никуда.
Но это будет чуть позже.
А пока - тусклый свет сквозь расписные седзи - золотистый рисунок-абстракция - тень от стрел-ресниц на щеках, густой пепел смазанного взгляда.
Она красива. Он возьмет ее, как в руки берут новое оружие, и будет носить рядом, до самой смерти.
Кинжалу место под сердцем, а луку за спиной.
Но так - только у людей..
~fin~

отсюды:
vkontakte.ru/board.php?act=topic&tid=13148619&s...

@настроение: шиавасе...

@темы: словоблудие, ОТПшное, бличевское, фетиш по...

---

Неформальное

Уууу.... лейтенант сидит перед компом в позе L, весь из себя неформальный придурок... Весь из себя джинсово-рокерски-ненормальный, влезший в старую балахонку с Тарьей Турунен, весь из себя растрёпанный, весь такой подростково-непокорный. И вместо того, чтобы переводить тексты с английского, пишет фанфики... И мечтает о Вавилоне... Да...
А завтра утром лейтенант устало поднимется в восемь часов, сильно-сильно не захочет просыпаться, потому что ляжет спать в пять утра, быстренько соберёт манатки в сумку, оденется в почти классическом стиле, строго соберёт волосы и пойдёт в универ. А потом, после того, как придёт из универа, оденется в обычные, цивильные шмотки.
Просто сейчас лейтенанту стало холодно, и вещи теплее, чем балахонка с Тарьей лейтенант не обнаружил. А балахонка-то ведь тёплая не только потому, что толстая и рассчитана на зиму, просто с ней связаны очень-очень тёплые воспоминания. Например, о глупостях, некогда лейтенантом в больших количествах творимых. О друзьях, которые когда-то были друзьями, а сейчас почему-то стали... нет, не приятелями... не бывшими друзьями... близкими людьми, которые расположены чрезвычайно далеко. Хотя живём в одном городе. И даже вроде с некоторыми - не так далеко друг от друга. Просто общатся вдруг стало не о чем. Несмотря на то, что круг интересов вроде как расширился, но остался столь же разнообразным. Ну и да - конечно, о тех прекрасных временах, когда Тарья была солисткой Nightwish.

UPD. А ещё лейтенант пьёт яблочно-торновый компот. Вот бака. Ему бы какавы с молоком, а он холодный компот)))

@музыка: Goukan Gaaaa...

@настроение: улыбчивое

@темы: еретическое

---

ААААААААААААААААААААААААА!

АААААА!
Суге, суге, суге, суге, суге!!!
У меня есть первый сезон "Вавилон 5"!
Детство возвращается!
Шиавасе, шиавасе!!!
О небо! Лейтенант просто счастлив... Нереально счастлив... Так и кинулся бы прямо сейчас смотреть... Эх, тексты по английскому(((
Нет, определённо. Вот только получу ещё пару зачётов и буду смотреть, смотреть и утекать слюнями...
Вавилооооооооооон...

@темы: жизнь прекрасна

---

План на сегодня

конспекты по анатомии
лаба по физике
переводы по английскому

два-три-четыре драббла

@темы: еретическое

---

Открылся гиасс-нон-кинк. Тащу сюда всё, что попало.

А мне понравилось
Пишет Гость:

27.12.2008 в 23:34

=автор признает, что возможно, слегка наваял не по заявке, но что поделать?... надеюсь, все же понравится.)) =

трогательно, тепло и мило

Было так здорово, что даже дышалось тяжело. Она убеждала себя, что это и есть Было так здорово, что даже дышалось тяжело. Она убеждала себя, что это и есть настоящее счастье, и охотно в это верила сама. Казалось, того и гляди в окно залетит фея в ореоле сверкающих искорок, или эти комичные эльфы из свиты Санта-Клауса. Да что тут, в любое мгновение из камина мог вылезти и сам фольклорный элемент, и, одарив их двоих доброй улыбкой, с недоумением оглядеться в поисках украшенной и сверкающей гирляндами елки. Вот только вместо нее он обнаружил бы белоснежную пустую комнату со следами совсем недавнего ремонта и двух бессмертных существ, боящихся признаться кому-либо в том, что хотят на минуту снова превратиться в детей.
Наблюдая за Лелушем со стороны, прислонившись к холодной колонне и почему-то глупо улыбаясь, С.С. думала о том, что это мгновение уж точно никогда не забудет.

С.С. знала с самого начала, что все к этому и идет. Еще тем пасмурным и дождливым утром, когда она никак не могла заставить себя вылезти из-под теплого одеяла, а Лелуш, красный и взволнованный, вбежал в ее комнату, сжимая в руках уже изрядно потрепанную газету.
На первой полосе большими буквами: "В британской правящей династии ожидается прибавление".
И вот тогда она впервые в жизни не могла понять, что написано на лице ее спутника. Столько эмоций сразу: радость и горечь одновременно, боль и облегчение, ревность и яркие счастливые глаза.
И именно тогда С.С. поняла, что до Лелуша наконец-то дошло: его сестра теперь не принадлежала ему, и никогда не будет.
И тогда же она поняла, что у Лелуша уже созрел свой план.

И вот они тут - в одном из королевских особняков на берегу теплого сверкающего моря. Тут родились Лелуш и Наннали. И С.С. знала, что тут же появится на свет долгожданный наследник императорского престола.

- Ты все делаешь неправильно, - вздохнула С.С., и оттолкнулась от колонны. - Это совершенно непохоже на детскую. Ты хочешь изобразить на стене портрет Зеро во всей красе?
Лелуш раздраженно обернулся. На его растянутой футболке была нарисована идиотская новогодняя елка - подарок из супермаркета. Запах хвои от развешанных по особняку праздничных венков заполнил каждую комнату, и даже сейчас, через сильный запах краски после ремонта детской, пробивался настырный елочный дурман. С.С. улыбнулась: никогда рождество не ощущалось так, как в этот раз.
- Что тебе не нравится? - проворчал Лелуш.
- Это детская, Лелуш. Тут должно быть что-то радостное, свежее, яркое, - спокойно пояснила С.С., отбирая у него кисть. - Больше никакого синего.
Лелуш покачал головой, но сдался и сделал шаг назад. Уперев руки в бока, он критически воззрился на ведьму, ожидая ее действий.
С.С. склонила голову набок, минуту оглядывая стену, наклонилась, обмакнула кисть в банку с краской и провела ярко-желтый полукруг по белоснежной поверхности стены.
- Что это?
Она не ответила, только взяла другую кисть - чуть у’же - и обмакнула ее в нежно-зеленый.
- Когда ты сражался с Корнелией, Наннали обнаружила меня в твоей спальне, - неожиданно сказала ведьма. - Поскольку время было довольно раннее, она решила, что я оставалась у тебя на ночь.
- Если бы она еще и увидела твое облачение, у нее не осталось бы никаких сомнений, - усмехнулся Лелуш, пожав плечами. - Моя рубашка на тебе была компрометирующим нас обоих фактом.
- Я не об этом, - отмахнулась ведьма, даже не одарив его взглядом. - Тогда она пригласила меня позавтракать с ней и Сайоко на террасе. Знаешь, Саойко пекла чудесные пудинги. И вот тогда Наннали заметила, что это странно, дружить с теми, лиц которых не видишь. Она сказала, что ей очень хочется знать, как выглядит Милли, или Ширли, или хочется поблагодарить Сайоко, зная, как улыбка изменит ее лицо. Или видеть, как изменился ее брат за эти годы.
Ведьма продолжала аккуратно вести линию, не обрывая свой рассказ. Ее монотонный голос разносил глухое эхо по просторной, но пока пустой комнате. Единственным декором здесь были стремянка, пара банок с красной, перепачканные кисти да пара еловых лапок на подоконнике в коробке с дешевыми игрушками из ближайшего магазина: блестящие стеклянные шары и шишки, пестрая мишура, пара нитей гирлянд и бус - они ждали, пока привезут мебель в детскую, чтобы потом поставить елку и украсить ее игрушками - как раз к визиту императрицы с семьей под новый год.
На третьей полосе Лелуш улыбнулся. Понимающе кивнул и, подхватив валик, потянулся к лотку с красной краской.
- Я хочу сказать, - вздохнула С.С., - что Наннали будет еще больше счастлива сейчас, будучи уверенной в том, что ей не придется выдумывать лицо своему ребенку.
Лелуш оглянулся, замерев, качнул головой, но ничего не сказал.
Через двадцать минут радуга обзавелась пятью цветами. Лелуш и С.С. отошли на пару шагов назад и долго стояли, рассматривая свое творение.
- Ведь она, пусть даже не осознавая этого, поймет, да? - неожиданно спросил Лелуш, кивнув в сторону радуги.
- Вряд ли, - честно ответила С.С., с грустной улыбкой рассматривая пятно голубой краски на подоле своей любимой рубашки. - Но разве ты не будешь счастлив, зная, что ребенок твоей дорогой сестры будет расти рядом с твоим шедевром?
Лелуш поймал ее улыбку и тоже рассмеялся. Ощутив ее руки на своих щеках, приподнял брови.
- Что?
- Краска, - пояснила С.С., - на твоем носу оранжевая капля.
Грубый хлопок рукава ее рубахи скользнул по его лицу. Чуть помедлив, ведьма встала на цыпочки и быстро прикоснулась губами к носу Лелуша.
- Я тобой горжусь, - улыбнулась она. - Я думала, у тебя будет депрессия. А ты сейчас тут, готовишь комнату для ее ребенка, напялив эту футболку. Да еще и радуешься рождеству.
- Это странно?
- Да. Ты никогда не горел желанием наряжать елку. Или выбирать игрушки. Или развешивать по дому омелу.
Они синхронно посмотрели вверх, где одиноко покачивалась веточка омелы на крючке для люстры - еще один временный элемент декора.
Очередной лукавый взгляд ведьмы сказал Лелушу о том, что от традиций рождества ему отвертеться не удастся.
Когда минуту спустя он отстранился, С.С. задумчиво прикусила губу и склонила голову набок. Всего на долю секунды в темноте за окном ей показалась улыбающаяся физиономия краснощекого белобородого старика в красном колпаке.
«Черт возьми, Клаус, может ты и не так напрасно тратишь свое бессмертие, как я думала все эти столетия,» С.С. покачала головой и подняла взгляд на лицо Лелуша.
- Думаю, в нашем следующем доме все же придется сделать такую же детскую. Она пригодится, да и расписывать стены мне понравилось.
И быстро удалилась дорисовывать радугу, оставив потрясенного Лелуша наедине с омелой.

URL комментария

@темы: загиасье, словоблудие

---

Голова болит, глаза болят...
Вчера отпаивали корвалолом. Стыдно, товарищи, стыдно.
Надо делать кучу всего. А состояние - аховое
А пошло оно всё.... большими шагами и по известному адресу.
Ловлю пазитифффф!

@темы: пожав плечами, иди дальше, и будь, что будет

---

Бред где-то на грани между внутренним материализмом и идеализмом

Как-то раз студенты-медики затронули на паре проблемы бесплодия и невозможности для двух третей населения без эксцессов родить здорового жизнеспособного ребёнка.
Как-то медленно и плавно дискуссия сползла с обсуждения антропогенетики на обсуждение борьбы с условиями окружающей среды и... проблемы перенаселения Земли. Как уж это у студентов-медиков получилось, история умалчивает.
Но это всё была присказка. А сказка будет такова.
Если это результат и в самом деле, как бы сказать, внутренней реакции Земли, на перенаселение... хотя, доказательств гипотезы нет, и всё это только раздутые бредни журналистов и научные споры... Но если это и в самом деле так. Давайте представим себе подобную ситуацию на миг. Что тогда?
Инстинкт продолжения рода слишком глубоко сидит в человеческой натуре. Особенно в женщинах. Точнее, мужчины этого просто не замечают. Вот многие говорят, что бесплодие для женщины - ужасно.
А что если теория верна? Это, конечно, утрированно, но тем не менее... Что, если для блага человечества-то лучше бы, чтобы энное количество женщин осталось бездетными?
Что тогда будет считаться критерием силы?
Смириться ли с тем, что... "Ну не тебе, не тебе!" или же бороться до последнего за права быть матерью?
Всё это бред на грани философии и сумасшествия.

@темы: записки на полях студенческой тетради

---

Омедето!

Как и обещала.
С Днём Рождения, Скучающий Маньяк

Весёлая ночь
Автор: Verba Rangiku ([email protected])
Фендом: FMA
Пейринг: Лиза/Барри + ангстующий Рой
Рейтинг: G
Жанр: humor
Посвящение: для будущей коллеги - Скучающий Маньяк, с Днём Рождения!
Disclaimer: (c) Хирому Аракава
Размещение: с разрешения объекта вдохновления/посвящения

попытки юмора

- Лапуля... А чего это этот мужик на нас с тобою так смотрит? Давай я его всё-таки порублю, а? - протянул Барри, шепча на ушко старшему лейтенанту Хоукай очередную просьбу утолить инстинкт уничтожения.
Лиза раздражённо шикнула на Шестьдесят Шестого и, отвернувшись, вернулась к чтению книги.
Не сказать, чтобы охрана Барри была для неё большой проблемой. Скорее, проблемой это могло бы стать для Фалмана, которому в скором времени предстояло денно и нощно наблюдать за ценным свидетелем. Уж прапорщику-то это точно доставит много хлопот! Сможет ли прапорщик, например...
"Например" случилось в то же самое мгновение. Барри снова решил приластиться к своей "лапуле", за что в очередной раз получил целую обойму в грудь. Женщина, носившая в Ишваре прозвище Ястребиного Глаза, имела отменную реакцию.
- Лапууууууууууля... - протянул, падая, Шестьдесят Шестой.Голос его был полон эйфории. - Ах, что за женщина, что за женщина...
Лиза снова уткнулась в книгу. Лицо её было невозмутимо. Хотя надо было признать, что охрана Барри (или окружающих от самого Барри?) начинала ей надоедать. Точнее, надоедать начинали постоянные признания охраняемого в любви на веки вечные и проч, проч, проч.
Живой доспех подполз к своей роковой мечте и обнял её за колени. Кажется, он даже грозился тотчас же лобызать её ноги, но и без того внутренне взвинченная Хоукай дала ему должный отпор. Те самые ноги, которые готов был лобызать бывший мясник, заставили его провести метров пять в состоянии "вынужденного полёта".
Барри подумал о том, что "тело" его благославенно на веки вечные. Если бы у него было самое что ни на есть обыкновенное тело, не факт, что после такого удара он бы остался живым. Впрочем,сейчас-то об этом переживать было нечего, и Барри кинул на женщину своей мечты романтический взгляд.
И надо же было случиться тому, чтобы он встретил её именно в эту прекрасную ночь! Определённо, жизнь повернулась к нему, Барри-Мяснику, самой что ни на есть прелестной стороной тела. Если бы только рядом не ошивался этот совершенно странный тип...
Барри обменялся со странным типом ненавидящим взглядом. Этот хам положил глаз на его лапулю! Нет, Барри никогда, никому и ни за что не отдаст свою лапулю! Стараясь двигаться бесшумно, Мясник подкрался к воплощённой мечте сзади и схватил за талию с тихим, но вожделенным воплем: "Не отдаааааам!" и явным намерением "порубить, но не дать противнику заполучить женщину-мечту"
Старший лейтенант устало вздохнула и резким ударом отправила Баррик в нокаут.
Шестьдесят Шестой, не смотря на свои "физиологические особенности", не имел уже сил ни на что, кроме как на то, чтобы лежать на полу и мечтательно вздыхать, шепча влюблённое: "Ах, какая женщина..."
Хоукай, которой уже порядком надоела вся эта агонизирующая любовная истерика, села на стул и поставила одну ногу на корпус доспеха Барри, чтоб не дёргался лишний раз. И если бы только в этот момент Хоукай соизволила посмотреть на "супостата-противника", к которому Барри уже успел воспылать страстной ненавистью, то она была бы очень сильно удивлена.
Полковник Рой Мустанг стоял, пытаясь унять нервно дёргающиеся от ревности бровь и уголок рта.
Он бы очень удивился, если бы ему кто-то сказал, что он ревнует. Ещё больше он удивился бы, если бы ему кто-то сказал, что он завидует Барри.
Но где-то в глубине сознания пронеслась предательская мысль: "Будь я на его месте..."
Весёлая ночь была в самом разгаре...

@темы: алхимское, мои ПЧ, словоблудие

---

Ура, товарищи!

Товарищи! Лейтенант получил свой первый зачоооод! По истмеду. Шиаваснут.
Зачёт сессионный, однако.
А Макарову мы любим всей группой. Всей сто первой. И а, и б.
Макарова же нам на свой страх и риск его ставит.
Потому и любим.
Потому и корбка конфет. Вкусных. "Комильфо". И открытка.
Вооот.
А Митракова - сууууу...супинатор.
И потому подарки преподам ездит покупать лейтенант. Хотя от всей души лейтенант подарил пока только один подарок. Макаровой. Вот будет суббота - будет и Борзиловой благо. Будет, будет. Потому что Борзилову мы тоже очень-очень любим.

@настроение: шиавасе

@темы: жизнь прекрасна

---

(с)копирайтил у кардинала

1. Открываем плеер
2. Включаем перемешивание, play. Далее - next. На каждый вопрос, указанный ниже, ответом будет название выпавшей песни.
3. Не жульничать!

не блефовать

Опенинг
Flёur "Я сделаю это"... Лиричный вокал с придыханиями, скрипки на заднем плане... Пафосный текст. Почему бы и нет?) "Возможно ли прорасти в тени без тепла и света, я знаю, мне нужно уйти, чтобы спасти, я сделаю это..."
Пробуждение
Margenta "Саксонский корпус"... Ох... Если бы я так просыпалась, то никуда бы не опаздывала.
Первый день в школе
Ольга романова "Жестокая Игра" В тему. "Но в объятьях игры дороги нет назад!"
Влюблённость
Линдариэль "Лирика Старых Гитар". Кхм. "Мир вокруг сошёл с ума, я безумен тоже"?)
Сражения
Линдариэль "Трубадуры забытого рая"... Мда... "За спиной скандинавские ветры... И хмурые волны... А мы дети рассвета, мы дети свободы." Омг. Я ВЕРВЫЕ ПЕСНЮ СЛЫШУ. ОТКУДА ОНА У МЕНЯ?
Неприятности
Flёur "Русская рулетка"... Вай. Это, кажется, итог неприятностей. "Я сижу за столом, на столе пистолет"... Омг.
Выпускной
Полынья "Зелье". "Стану радостью великой"? Да-да-да...
Жизнь прекрасна
Линдариэль "Зимний Романс"... Ох... "Мир вокруг слова "пациент", мягких стен зелёный цвет, да только я не сумасшедший, я только влюблён". Ох... Суровая реальность.
Душевные страдания
Полынья "Колодец" Ага, "камушки кидаю"
Погоня
Линдариэль "Альквалондэ". Кто за кем гонится? Мандос за Феанором, что ли?
Ретроспектива
"Синие Тени" Flёur No comments "В мире двусмысленном ангел двуликий..."
Снова вместе
"Если ты уйдёшь" Линдариэль. Омг... "Пока сверкает Андрил, я буду ждать"?
Свадьба
Margenta "Никто" экхем... Вполне возможно.
Финальная битва
"Ветер", Полынья. ЛОЛ.
Сцена смерти
Полынья "Душа" Ну-ну... "А душа моя улетала не дыша, душа моя..."
Похоронная песня
Линдариэль "Госпожа" Ну если только "Меня больше нет..."
Эндинг
Полынья "Крылья"

Крылья, подаренные мной,
ты надеваешь тайком,
перья расправишь рукой
и оглядишься кругом
выберешь место повыше,
чтобы никто тебя не услышал,
ты стараешься подняться потише
вот уже мелькают серые крыши,

крылья ангела, крылья ворона!
Крылья белые, крылья чёрные,
опалённые, заговорённые!
Ветер гудит за спиной -
крылья, подаренне мной.

Дождь намочить этих крыльев не сможет,
солнце не сможет их растопить,
ветер попутный тебе поможет,
и облака тебя будут любить.

Крылья, подаренные мной,
ты надеваешь тайком,
Ты попрощалась со мной,
чтоб не вернуться потом!
Крылья ангела, крылья ворона!
Крылья белые, крылья чёрные,
опалённые, заговорённые!
Ветер гудит за спиной -
крылья, подаренне мной.

А что, вполне себе.

@темы: еретическое

---

О панике, проф. этике, такте и взаимопомощи

Сегодня перед парой по английскому надо отметить, что кафедра языков располагается на верхнем этаже 7 корпуса универа (да-да, того самого, на Пушкина, ост "Дом Шахтёра Актёра"), а лифт, как обычно, не работает уже лет 20 в процессе попытки добраться до кабинета этаже эдак на третьем буковкой ЗЮ согнулась наша милая, маленькая Манали. Не то, чтобы меня сильно-больно интересовала эта девочка по жизни. Я уже говорила, что группа у меня бледненькая, серенькая и вообще. Но. Девочка уезжала на праздники домой в Пермь, а вернулась через 3 недели, буквально вытурнутая из больницы после операции. Какой мудак выписал её после аппендоктомии, даже не сняв швы, я не в курсе.
Манали согнулась, и разгибаться не захотела. Больно. Всё горит. Что делать? АААААА, паника, паника, паника, паника! Мы 8 девок минут пять стояли вокруг неё на лестничной клетке. И ещё чёрт знает сколько стояли бы, если б проходившие мимо то ли преподаватели, то ли старшие лаборанты с кафедры физики не сказали: "Действовать!"
И тут пошло, поехало.
Во-первых, мы очень быстро определили круг обязанностей. Хиленькая Света и просто околоблондинистая Катя - ответственные за встречу "скорой" на первом этаже. Мы с Митраковой и Мээрим тихонечко довели Манали до дверей кафедры, Рушанка позвала парней лечфака правильно, своих же нет... ну а те уже донесли Манали до кабинета, где и положили её на парту. Манали роняла слёзы от боли и едва ли не кричала, но терпела. Проблема в том, что и разогнуться, нормально лечь на парту, она не могла - больно.
Как долго едет наша "скорая" - это отдельная история. Всем уже давно известная. Так вот, я как будущий врач тем паче, что мне после третьего курса на роду написано пойти работать на "скорую" не стану гнать на водителей и бригаду по этому поводу даже не потому, что вроде как коллеги, пусть и будущие, а на том банальном основании, что в два часа дня в центре города, понимаете ли, пробки. И прорваться через них быстро - невозможно. Даже "скорой" никто не уступит.
Но это всё лирика. Пока ехала "скорая" мы поддерживали Манали за спину, голову, шею и ноги, потому что лечь нормально она не могла. И девочка-то худенькая, только вот из уже пройденного курса по миологии могу сказать, что мышцы чаще всего страдают не от динамической, а от статической нагрузки.
В общем. Минут через 5 у меня затекли руки. Через 10 я поняла, что я не чувствую в спине ничего, кроме боли. Через 15 - что руки у меня дрожат.
И, к своему стыду, это было одной из превалирующих причин, почему я бросала взгляды на дверь, а внутри едва ли не молилась: "Пусть уже эта чёртова дверь откроется и войдёт врач, а?"
Но когда дверь открылась...
Я Вам говорила, что на "скорой" большей частью работают недоврачи? Нет? Так вот, я говорю Вам об этом сейчас. Я не пугаю. "Скорой" можно доверять. Иногда. Но дело в том... Короче, если Вам попался недоврач-студент, это намного лучше, чем недоврач-старая-тётка-со-злыми-глазами.
Совершенное отсутствие такта по отношению к больному. Такое ощущение, что этику не преподавали никому из этих двух "фельдшериц". Да, впрочем, и фельдшерское дело, по ходу, тоже. Потому как Манали потом рассказывала - пока ехала в больницу, ей упорно твердили, что она беременна. Ога. То, что девочка - девственница, это мелочи.
Но больше всего меня добил конфликт фельдшерицы с Рушаной.
- Можно с ней поехать?
- Нельзя!
- Почему?
- Только родственники!
- Позвольте, откуда родственники? Она из Перми! А документы оформлять всё равно надо!
- Нельзя!
- ... /вообще-то здесь стоял тихий мат/ В какую больницу хоть везёте?
Услышав родное "В двадцать вторую!", я возрадовалась. Пакет и бутылка вина, которую кто-то когда-то сегодня собирался дарить Золотовой, были спихнуты на Инку, мы с Рушаной опертивненько сели на автобус и доехали до 22. По пути мобилизировали свои связи в этой больнице, определились и т.д.
Как мы устраивали Манали в больнице - это уже отдельная тема.
Короче, вышли мы оттуда в половине седьмого вечера.
Но меня до сих пор добивает отношение фельдшеров. Всё можно понять, да, но... настолько грубое отношение к больному? Имхо, неправильно как-то.
То, что большая часть нынешних студентов идёт в мед.ВУЗ за ради того, чтобы лично разбираться со своими собственными болячками - это для меня уже не секрет. Но ведь есть такое понятие, как "этика". И какой бы изначально не была причина, надо соблюдать критерии этой этики. А уж об общечеловеческом такте я молчу.

@настроение: лечфак большой и сильный, зато педфак раздолбайский и дружный!

@темы: записки на манжетах белого халата

---

Если уж на то пошло... То и у меня сессия грядеши!

Среда:
сдать зачёт по анатомии (артросиндесмология)
сдать хотя бы одну лабы по физике (12/13)
списать у Светы 17 лабу по физике
перевестись в спецмедгруппу по физкультуре
сдать 2-3 долга по английскому
попытаться отработать нб-шку по анатомии
узнать расписание отработок по биологии

Четверг:
взять вопросы на экзамен по общей химии
попытаться отработать нб-шки по биологии
отработать уже-два-месяца-не-сданную-единственную-и-самую-лёгкую-тему по латыни
досдать долги по английскому
попытаться сдать лабу
сампод по анатомии

Пятница:
отработка лабы по физике
получить/не получить "зачтено" по биологии
написать контрольную по латыни так, чтобы не переписывать

Суббота:
зачёт по миологии
празднование с группой и куратором нового года (здравствуй, младшая группа детсада)

Не забыть закупиться ленточками.

@темы: универодни, я иду по жизни смеясь, записки на манжетах белого халата